Война по расписанию

Красная Армия против немецких войск. «Хотите съездить на полигон на реконструкцию военного боя? Нам нужно два фотографа. А вам будет интересно», — несколько дней назад позвонил мне одногруппник Рома. На полигоне в Мерефе собрались около 60-ти «бойцов» из разных городов Украины. 

Основной состав заезжал на полигон — заброшенный кирпичный завод, который давно используют пейнтболисты, — накануне вечером. Чтобы разбить лагерь, обследовать территорию и душевно посидеть у костра.

Начало сражений было намечено на раннее утро — с восходом солнца, и когда мы подъехали к полигону, по дороге захватив одного, как потом оказалось, немецкого бойца, пожаловавшего «на войну» специально из Горловки, уже вовсю бабахало. 

Довольно забавно было наблюдать парковку перед полем боя, забитую дорогими авто. Неподалеку от неё мужчины в форме бойцов Красной Армии и немецко-фашистских захватчиков мирно поглощали арбуз и пили чай. Вдалеке стреляли. Нам объяснили, что «отдыхающие» у парковки  — это уже убитые в сражении.   

Молодёжи немного, в основном взрослые «бойцы». Немного похожи на заигравшихся «в войнушки» мальчишек, у которых теперь, наконец, есть настоящее обмундирование, колоритное оружие и целая толпа единомышленников. 

Здесь очень ревностно относятся к соблюдению «духа времени»: нам выдают резервную форму и просят фотографировать так, чтобы в кадр не попадали предметы «из нынешней жизни». Несмотря на то, что воюющие привезли с собой целую гору «антиквариата» — палатки, посуду, фляги, значки и даже патефон, — современные консервные банки и сигареты или звенящие в карманах мобильные периодически напоминали о том, что за полигоном уже мирное время.

«Где вы находите форму, оружие и реквизит?» — в перерыве между боями спрашиваю Игоря Приходченко, представителя одного из харьковских клубов реконструкторов, сегодня он в роли красноармейца.

Игорь рассказывает, что самый верный способ — барахолки и Интернет, иногда что-то продают семьи ветеранов. Правда, настоящую военную форму реконструкторы надевают редко, боятся испортить «подлинник». Для боёв всю экипировку шьют в специальных ателье, в точности повторяя особенности кроя.

Игорь Приходченко:
«Во-первых, это шьётся по оригинальным лекалам. Это же не только надо пошить, надо знать, какую пуговицу поставить, где погон пришить, какой цвет, какая фактура ткани, где шов — всё это учитывается».

Реконструкторство — хобби недешевое. Тем, кто играет в немцев, американцев или чехов, немного проще, говорит Игорь. В Европе и Штатах, где родилось движение реконструкторов, есть специальные магазины, в которых можно сразу купить всё обмундирование, вплоть до мелочей. 

Неподалёку от сосны, под которой мы с Игорем расположились поболтать, зашуршала старинная мелодия. Не усидела, пошла полюбопытствовать, откуда эти странные звуки. Подхожу ближе — на земле стоит старинный патефон, рядом колоритный мужчина не торопясь листает альбом с пластинками. Говорит, патефон купил через Интернет, а пластинки с военными мелодиями достались по наследству. От тёщи, улыбается он. 

Перерыв на горячий чай и чистку оружия закончился, и реконструкторы снова собираются в бой. 

Сражаются «красные» и «немцы» с максимальной честностью. Патроны холостые (хотя выстрелы, по звукам, очень даже настоящие), нет, как в пейнтболе, цветных шариков, поэтому сложно понять, когда бойца убили. Из кустов постоянно слышны крики: «Ты, за воротами! Убит!».

«Труп» сразу снимает с себя пилотку или каску, только так можно понять, сколько бойцов погибло в реконструкции боя под Мерефой.  

Здесь с опаской относятся к новичкам. Чтобы вступить в клуб реконструкторов и стать «своим», недостаточно просто купить форму на барахолке и прийти пострелять. Таких сторожилы неласково кличут «покемонами». У меня сразу всплывает ассоциация с футбольными болельщиками: на стадионе тоже не жалуют «кузьмичей» — это прозвище для тех, кто любит футбол время от времени, особенно когда команда начинает выигрывать. 

Игорь Приходченко объясняет: часть тех, кто становится реконструкторами, в детстве не наигрались в войнушки, некоторых привлекает душевная компания — и лишь треть людей серьёзно увлекается историей. Эта треть и есть основной костяк клубов, разбросанных по городам бывших стран Союза.

Эти бои на полигоне в Мерефе — мероприятие камерное, его называют тактическим. Обычно проходит без зрителей. На тактику собираются, чтобы на других посмотреть, себя показать, потренироваться. Есть и более масштабные сборы, так называемые фестивали. Там и зрители, и военная техника, вплоть до самолётов. 

Профессии у реконструкторов в обычной жизни самые разные. Из кустов перестреливаются юристы с инженерами, медики с боевыми офицерами-вертолётчиками. География — самая широкая. Даже на этой небольшой «тактике» — не только Харьков, но близлежащие города области, плюс вышеупомянутый «немец» из Горловки. Демонстрация идеологии не приветствуется.

«Политики в реконструкции нет, она как бы запрещена. Здесь нет ярых коммунистов или ярых нацистов, они бы здесь не прижились», — говорит Игорь Приходченко.

Мы уезжаем с полигона, когда уже вовсю палит солнце. «Красные»  и «немцы» прощаются с нами на поле боя. Несмотря на то что «воюют» они с 5 утра, бойцы, похоже, ничуть не устали.

Фото: Светлана Фролова, Денис Сухомлинов.