Свобода слова в стенах парламента: взгляд из Харькова
Госчиновники найдут тысячу налоговых, пожарных и санитарных способов, чтобы поставить владельца СМИ перед выбором: либо откровенная вражда, либо увольнение неприятного чиновнику журналиста. Так оценивает ситуацию со свободой слова в регионах Украины Зураб Аласания, директор харьковской медиа-группы «Объектив», автор и ведущий аналитической программы «Объектив-Обзор».
Сегодня он принял участие в парламентских слушаниях по проблемам свободы слова в Украине. Выступая с трибуны парламента, Зураб Аласания отметил, что оказывать влияние на региональные масс-медиа пытаются в первую очередь представители государственных служб.
После публикации или выхода в эфир критических материалов они высказывают свое недовольство собственникам каналов, печатных изданий или радиостанций. Учитывая, что в регионах страны финансирование СМИ зависит от других видов бизнеса, которым занимаются владельцы медиа, это ставит под угрозу полноценную работу местных средств массовой информации в целом.
В парламентских слушаниях по проблемам свободы слова в Украине сегодня принимали участие депутаты Верховной Рады, новый вице-премьер по гуманитарным вопросам и чиновники из правительства.
Выступление директора медиа-группы “Объектив” Зураба Аласания на парламентских слушаниях “Общество, средства массовой информации, власть: свобода слова и цензура в Украине”. Киев.
О том, как обстоит дело с общенациональной ситуацией со средствами массовой информации, здесь уже говорили и скажут еще. У меня же – вариации на тему свободы слова региональной. Я не знаю, что такое “темник”, до некоторой степени мне даже обидно, что достижения современной цивилизации до нас не доходят. Если у нас кто-то пытается рулить, то он делает это по старинке, по телефону, как раньше было. Насколько это удается, я покажу на примере.
По-разному, честно говоря.
Инна Богословская, Виктор Ющенко, Михаил Бродский, Александр Мороз, Виталий Кононов, Владимир Филенко, Петр Симоненко, Андрей Шкиль — не знаю точно, кто из перечисленных политиков в данный момент находится в зале, но в эфире телекомпании они у нас были, и то, что они хотели сказать, они сказали. На мой взгляд, в этом списке ощущается некоторый дефицит политиков, которые представляют, условно говоря, пропрезидентскую сторону. Хотя мы не причисляем себя к сторонникам “позиции” или оппозиции, но так сложилось, что “позиция” нас не жалует.
О фактах. Из 15-ти подготовленных программ с политиками в эфир не вышла одна. Исключение зовут Юлия Владимировна Тимошенко. Владелец и акционеры телекомпании задали “вопрос на засыпку”: не хочу ли я, чтобы из-за одной программы был перекрыт кислород всей телекомпании? Нет, не хочу. “В таком случае — до свидания, Юлия Владимировна”, — сказал владелец телекомпании. Я могу только догадываться, личные антипатии владельца или телефонный звонок местного чиновника решил дело не в ее пользу. Но я ничем и никак не могу доказать, что дело обстояло именно так.
Как видно из этого примера, в соотношении 15:1 нам все-таки удается делать то, что должны делать журналисты. Но не следует думать, что в остальных 14-ти случаях все проходит гладко и непринужденно. Да, никто, кроме нас самих, не редактирует наши тексты, не присутствует на монтаже. Так мы и скандалы получаем не “предоплатой”, а уже “по факту поставки”. Осветили событие — получили реакцию чиновника.
А недовольство государственного чиновника выражается, хоть и разнообразно, но очень зловредно. Он не откажется предоставить информацию — он предоставит ее строго в соответствии с законодательством — дней через 10. Зато демонстративно и вовремя отдаст ее конкуренту. Он не откажет в аккредитации, но ограничит количество одним-двумя журналистами и не допустит их замены в случае необходимости. Он найдет тысячу налоговых, пожарных и санитарных способов дать понять владельцу медиа, что либо теперь они враги навек, либо владелец увольняет неприятного чиновнику журналиста. Коротко говоря, методы у чиновника безбожные, а возможности у него безбрежные. И поскольку местный бизнес полностью зависит от местного же чиновничества, владелец медиа-структуры вынужден прислушиваться к их доводам. Это не оправдание владельцев — это констатация факта. На самого чиновника при этом методов воздействия не просматривается, разве что на законодательном уровне, и то вряд ли, извините, уважаемые депутаты.
Информационный бум в предвыборный и выборный период журналистам и компаниям обходится не менее дорого. В этом зале присутствуют как минимум два депутата, преследующих телекомпанию и ее президента за освещение их деятельности во время выборов. И отсутствует спикер парламента, подписавший документ по ее запросу.
Еще один чудодейственный инструмент воздействия — судебные иски о возмещении ущерба. Снова пример: информация о прежней судимости местного депутата была сочтена оскорблением, из сумм была просчитана, а его экспертами обоснована цифра компенсации морального и материального ущерба – 146 млн. гривень. К суду он благоразумно предъявил один миллион, в итоге получил три тысячи. Но если бы он выполнил первоначальный заказ, меня бы сейчас тут “не стояло”.
И тем не менее, все перечисленные проблемы — неприятности неприятные, но терпимые. Гораздо хуже их долгосрочные последствия. А именно: рождение в головах целого поколения журналистов маленького гнусного внутреннего цензора. Это он ищет обтекаемые формулировки, обходит стороной темы, которые могут быть опасны для корпорации, и вычеркивает высокопоставленные фамилии. Он еще не лжет, но уже не говорит правду.
На мой взгляд, такая ситуация стала возможной только потому, что владение средствами массовой информации не есть бизнес для их владельцев. Доходы региональных масс-медиа, в отличие от центральных, при хороших раскладах дают небольшую прибыль, они позволяют только что не дотировать их. Поэтому газета или телеканал приобретается уже состоявшимся бизнесменом в лучшем случае для защиты своих настоящих бизнес-интересов, в худшем — для лоббирования интересов политических. Такова система, и исключения мне неизвестны. Благодарю за внимание.