Столетие Ландау. «Топ» ученых-физиков и классификация женщин великого харьковчанина
«Интегрировать я научился лет в тринадцать, дифференцировать умел всегда». Так о себе шуточно говорил великий физик-теоретик Лев Ландау. Сегодня исполняется сто лет со дня его рождения.
«Осторожно, кусается» – надпись на двери кабинета, где работал Лев Ландау, современная. Но такое же предупреждение висело здесь в тридцатых, когда физик работал в УФТИ. Кого нужно было бояться, ученые точно сказать не могут. В институте не осталось никого, кому выпало счастье сотрудничать с Ландау.
Но есть две версии: укусить «словцом» (и достаточно больно) мог и сам Ландау, но, скорее всего, шуточное предостережение относилось к игрушечному крокодилу, любимцу ученого.
Александр Волобуев, ученый секретарь физико-технического института, пересказывает историю, описанную одним из учеников Ландау.
Александр Волобуев, ученый секретарь Харьковского физико-технического института: «Здесь сидел высокий, несколько сутулый человек в белом пиджаке белоснежной рубашке и красном галстуке, ноги у него лежали на столе. Я огляделся, заметил: под потолком в этой комнате висел большой зеленый крокодил (вот мы сейчас в музее его восстановили), который приходил в движение от малейших движений воздуха в этой комнате».
Именно в Харькове, рассказывают в институте, Лев Ландау начал писать знаменитый курс теоретической физики. Но ученые сразу оговариваются: писать от руки Ландау не любил, обычно диктовал.
Николай Шульга, директор института теоретической физики: «Он и читать статьи не любил. Почему? Потому что ему было достаточно увидеть в статьях начало и конец, а «все остальное я сделаю сам и лучше чем другие». Ну, а для того, чтобы следить за тем, что происходит в мире – для этого здесь существовала специальная система семинаров».
Ландау-Лифшиц. Это сочетание знают все студенты негуманитарных вузов. По книгам Ландау и Лифшица до сих пор учатся во всех постсоветских странах. Не все знают, что оба физика – выходцы из харьковского физтеха.
Николай Шульга, директор института теоретической физики: « Ведь говорят так, что у Ландау нет ни одной строчки, написанной его рукой в его курсе, а у Лившица нет идей, которые заложены сюда. Они очень сильно дополняли друг друга. Они оба были теоретиками высочайшего класса, но Евгений Михайлович умел очень хорошо и красиво писать, а Лев Давидович – он умел формулировать четко, без лишних деталей, существо проблемы».
Лев Ландау, как настоящий теоретик, любил структурировать. У него был свой рейтинг ученых-физиков. В институте рассказывают, что напротив его рабочего стола висели портреты. Чем выше, тем больше заслуг ученого-коллеги признавал Ландау. Возглавляли «топ» Эйнштейн и Ньютон. Отдельная классификация была для прекрасного пола.
Александр Волобуев, ученый секретарь Харьковского физико-технического института: «Он говорил: вообще женщины – они бывают разные. И вот было пять градаций женщин, приведенных во многих книжках. А мужчин можно тоже классифицировать – по их отношению к женщинам Есть мужчины, которых он называл «красивистами». Это те, которые обращали внимание на красоту женщины. Есть мужчины, которые называются «душистами» – для которых важна душа женщины. Себя он относил к «душистам-красивистам».
«Проходной двор европейской физики» – так сегодня в институте описывают то, что сделал Ландау для харьковской школы теоретической физики. До сих пор именно Харьков, а не Киев считается научным центром. И сюда приезжают на семинары физики со всего мира.