Ничьи заключённые. Как отбывают наказания в ОРДЛО
«Безотлагательно принять меры для обеспечения перемещения осуждённых и лиц, взятых под стражу, из отдельных территорий в районе проведения антитеррористической операции в Донецкой и Луганской областях в другие регионы Украины», — гласит один из пунктов решения Совета национальной безопасности и обороны Украины от 4 ноября 2014-го.
Тогда, по данным пенитенциарной службы, на неподконтрольной территории Донецкой области оставались 9,5 тысяч заключённых, в Луганской области — 6,4 тысячи. В 2014-м в Харьков по «зелёному коридору» эвакуировали 170 заключённых Червонопартизанской женской колонии. Позже из мест лишения свободы в «ДНР» перевели 166 заключённых, из колонии в «ЛНР» освободили одного.
«Общество не интересуется заключёнными на неподконтрольной территории. Многие считают, что их правами не нужно интересоваться, потому что они преступники. Тех, кто находится в тюрьмах, в отличие от политзаключённых, защищать непрестижно», — озвучивает сложившийся стереотип председатель общественной организации «Восточная правозащитная группа» Павел Лисянский.
Он представляет интересы 107 семей заключённых в тюрьмах «ЛНР». По словам правозащитника, некоторых из них не отпускают на свободу по окончании срока и принуждают к неоплачиваемому труду. Информацию об этом он получает от самих заключённых, их родственников и адвокатов, а также через источники на неподконтрольной территории.
«Почти каждый месяц в тюрьмы приезжают люди в масках — спецподразделения МВД ГУИН «ЛНР». «Спецназовцы» бьют заключённых, которые отказываются работать или, по наблюдениям администрации, планируют бунт, — рассказывает Павел Лисянский. — По моей информации, за последнее время в колонии №19 сильно избили троих людей. В колонии №60 умер тяжелобольной мужчина — ему систематически отказывали в медицинской помощи. Ещё несколько человек в колонии №38 находятся в предсмертном состоянии».
Правозащитнику известно и об использовании заключённых в качестве военной силы на стороне пророссийских боевиков.
«Заключённым дают возможность обратиться к администрации с заявлением о том, что они хотят вступить в «ряды ополчения». Тогда в течение недели суд обрабатывает эти заявления, и людей передают на фронт, — объясняет Павел Лисянский. — Такая практика была распространена в 2014-м и 2015-м, тогда заключённых отправляли сразу на передовую. Из известных мне 13 случаев, только пару человек вернулись домой».
Условия в тюрьмах
По приблизительным подсчётам, в местах лишения свободы на неподконтрольной территории Луганской области находятся около 5000 заключённых. Защитой их прав одними из первых стали заниматься общественники.
В сентябре 2016-го представители «Восточной правозащитной группы» опубликовали «Мониторинговый обзор о нарушениях прав человека в местах лишения свободы ОРДЛО». Документ основан на материалах, собранных с июня по сентябрь 2016-го — 74 интервью с заключёнными в 10 тюрьмах «ЛНР», их родственниками и свидетелями правонарушений.
В «ЛНР», по сведениям авторов обзора, заключённых принуждают к работам в промышленной зоне исправительной колонии. За отказом следуют наказания — избиения, пытки, 15 суток карцера, запрет в свиданиях и передачах родственников.
«Если заключённые пытаются коллективно выразить протест, направленный на защиту их прав, администрация вызывает спецподразделение МВД ГУИН «ЛНР» с целью коллективного избиения недовольных заключённых и подавление протестных настроений в исправительной колонии», — говорится в отчёте.
Плата за работу в промышленной зоне — сигареты и разрешения на свидания с родственниками. Люди служат бесплатной рабочей силой для боевиков, именно поэтому их отказываются передавать на подконтрольную территорию Украины, считают общественники.
По состоянию на сентябрь 2016-го правозащитникам уже было известно об одном случае смерти заключённого в исправительной колонии. В отчёте приводятся слова очевидца:
«Для того, чтобы мы всегда были в тонусе и не думали про побеги и бунты, к нам приезжают «маски-шоу» (спецподразделение «МВД ЛНР»), у начальника лагеря составлен список самых злостных нарушителей режима, нас собирают в отдельные камеры по несколько человек, потом туда заходят «маски» и начинают нас бить, бьют, как правило, по конечностям и почкам. У них задание бить нас до такой степени, чтобы мы всегда могли вернуться к работе. Но есть случаи, когда «маски» забивали нас до полусмерти. Зимой этого года в СИЗО № 17 после визита «масок» умер парень, после нанесённых побоев ему не оказали медицинскую помощь».
В отчёте «Восточной правозащитной группы» есть также история Александра Ефрешина — одного из заключённых Краснолучской исправительной колонии №19. Согласно украинскому законодательству, он должен был выйти на свободу в апреле 2015-го. Суд на подконтрольной территории удовлетворил ходатайство Ефрешина, но в колонии ответили, что в «ЛНР» не действуют законы Украины.
В октябре 2016-го о Ефрешине и условиях в тюрьмах «ЛНР», ссылаясь на сестру заключённого и украинских правозащитников, написали журналисты «Би-би-си». В марте 2017-го мужчину отпустили на свободу.
«Была проведена целая правозащитная кампания, которая выстраивалась на определённых рычагах давления, в том числе и на Российскую Федерацию. Были привлечены международные СМИ, мы выпустили отчёт. А до этого я лично обошёл с документами Александра всевозможные международные структуры: ООН, Красный Крест, ОБСЕ, общался с большим количеством дипломатов», — комментировал освобождение Ефрешина правозащитник Павел Лисянский.
Мониторингом ситуации с правами заключённых на неподконтрольной территории занимаются представители Управления Верховного комиссара ООН по правам человека.
«УВКПЧ получало и отслеживало жалобы лиц, задержанных до начала конфликта, которые содержатся в четырёх исправительных колониях в «ДНР», о том, что их просьбы о передаче на территории, контролируемые правительством, остаются без внимания, — говорится в докладе о ситуации с правами человека в Украине за период с мая по август 2017 года. — Большинство из них сообщили о том, что потеряли контакт с семьями из-за конфликта и сложной процедуры пересечения линии соприкосновения для их родственников. Некоторые заключённые заявили, что они подвергаются принудительному труду; другие работали добровольно, но их труд не оплачивался. Они также указали на отсутствие лекарств и недостаточное питание».
Значительное количество заключённых переводят из Крыма в Российскую Федерацию и принуждают их принять российское гражданство.
«УВКПЧ отмечает, что международное гуманитарное право строго запрещает принудительное перемещение по каким бы то ни было мотивам лиц, находящихся под защитой, в том числе содержащихся под стражей, с оккупированной территории на территорию оккупирующей державы, — говорится в последнем отчёте о ситуации с правами человека во временно оккупированной Автономной Республике Крым и городе Севастополе. — В этом отношении навязывание гражданства Российской Федерации жителям оккупированной территории не изменяет их статус как лиц, находящихся под защитой.
УВКПЧ также известно о смерти по меньшей мере троих тяжелобольных заключённых, переведённых из Крыма в исправительное учреждение в Тлюстенхабле (Адыгея), которым не оказывали медицинскую помощь.
Процесс передачи
Официально процессом передачи заключённых с неподконтрольной территории занимается Уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека.
«Мы собираем данные о тех заключённых, о которых нам сообщают их родственники и адвокаты, передаём их международным организациям, а уже они — тем, кто осуществляет власть на неподконтрольной территории. Что дальше — нам неизвестно. Мы выезжаем на условленную точку передачи, как только нам сообщают о готовности той «власти», — объясняет представитель Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Михаил Чаплыга. — Иногда передают тех, кто был в списке, иногда и тех, кто не был, но самостоятельно заявлял о желании отбывать срок наказания на подконтрольной территории».
С июля 2015-го по инициативе Уполномоченного по правам человека состоялось 9 перемещений заключённых из мест лишения свободы в «ДНР» — на подконтрольную территорию передали 166 человек.
«В «ДНР» есть хоть бы свой «уполномоченный», в «ЛНР» — нет. Нам не с кем договариваться о переводе, на это нет политического решения с их стороны, — говорит Михаил Чаплыга. — Мы бьёмся уже два года, однажды даже дошло до обсуждения логистики, но потом всё сорвалось».
В марте 2017-го на подконтрольную Украине территорию перевели 12 человек из пенитенциарных учреждений аннексированного Крыма. «Там совсем другая ситуация — мы контактируем с Уполномоченным по правам человека в РФ Татьяной Москальковой», — отмечает Михаил Чаплыга.
Уполномоченному Верховной Рады Украины по правам человека точно неизвестно, сколько заключённых находятся на неподконтрольной территории. Полной информации нет и у Министерства юстиции Украины.
«К нам поступает отрывочная информация, — комментировал заместитель министра юстиции Украины по пенитенциарному направлению Денис Чернышов. — Мы, например, знаем, что по Крыму определённое число заключённых переместили на континентальную часть России, куда-то в Сибирь. Но статистических данных у нас нет».
По информации ведущего специалиста секретариата Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Галины Килимовой, 798 заключённых хотят, чтобы их перевели на подконтрольную территорию. 415 из них человек — в Донецкой области, 383 — в Луганской.
Алгоритм действий
Чтобы ускорить процесс перевода или освобождения заключённых, председатель «Восточной правозащитной группы» Павел Лисянский советует их родственникам или адвокатам:
- Обращаться к Уполномоченному Верховной Рады Украины по правам человека, добиваться письменного ответа (отказа) и хранить эти документы.
- Если заключённый уже должен был выйти на свободу, но его до сих пор удерживают в тюрьме, связаться с родственниками или адвокатами заключённых с такой же проблемой. Вместе обратиться к правозащитникам, предъявить им письменные доказательства нарушения прав человека — обращения и отказы, попросить провести адвокационную кампанию.
- Придавать проблему огласке — информировать политиков, у которых есть доступ к Минскому процессу, дипломатические миссии, международные организации.
- Контролировать процесс на неподконтрольной территории, вести переписку с местной «властью», хранить документы.
«Прежде всего, нужно настраивать себя на то, что это небыстрый процесс. Он требует времени и последовательности», — предупреждает Павел Лисянский. По его информации, в исправительных колониях на неподконтрольной территории распространены случаи «покупки» свободы, два года могут стоить минимум 10 тысяч долларов.
Но с выданной в «ДНР» или «ЛНР» справкой об освобождении человек может находиться только на неподконтрольной территории, рассказывает ведущий эксперт Харьковского института социальных исследований Андрей Черноусов.
«Согласно украинскому законодательству, эта справка будет считаться недействительной, и человека снова возьмут под стражу», — комментирует Андрей Черноусов.
По его мнению, проблема заключённых в «ДНР» и «ЛНР» системно не решается и эту тему следует включить в подгруппу Трёхсторонней контактной группы.
«В Минске её обсуждают, но непублично. Заключённые на неподконтрольной территории — это, к сожалению, последнее, о чём думает наше государство», — считает Черноусов.
Читайте также: «Мы не зеки там, мы — военнопленные»