Сергей Чечельницкий: «Назад дороги нет»

Сергей Чечельницкий следит за разделом петиций на сайте мэрии. Сначала там высказались против его работы, а теперь собирают подписи за отставку. Как архитектор он, кажется, расстроен. Как чиновник выглядит очень уверенным. Как архитектор и чиновник готов доказывать, почему считает вертикаль лучшим решением для площади Свободы. И как художник — предпочитает это изображать. 

На изнанке старого календаря Чечельницкий рисует площадь, окружённую зданиями, медленно выводит колонны. В какой-то момент даже ломает «карандашик», который после пресс-конференции 6 февраля стал мемом и вместе с колонной попал в эфир сатирических передач. 

Разговор с главным архитектором города вышел больше эмоциональным, чем информативным. О том, что отступать никто не намерен, Сергей Чечельницкий уже дал понять. Теперь «МедиаПорт» в этом окончательно убедился, заодно спросил об архитектурной фирме, которая часто побеждает в городских конкурсах, рекламе на зданиях и сохранении памятных построек. 

Когда разговор подходил к концу, выяснилось, что в начале у Сергея Чечельницкого была совершенно другая идея памятника на площади Свободы. И это совсем не похоже на колонну. 

Появилась петиция на сайте горсовета. Авторы хотят Вашего увольнения, как причина, в частности, называется уничтожение архитектурного облика города.

Чтобы рассуждать дальше, давайте чуть-чуть посмотрим на конкурс [на эскиз-идею памятного знака на площади Свободы]. Итак, мы знаем, что в Харькове одновременно проходят три конкурса: конкурс на памятник АТО, памятник Небесной сотне и памятник на площади Свободы. Почему на эти конкурсы вообще никто не смотрит, а на площадь Свободы все пристально смотрят!

Я бы не сказала, что не пристально смотрят. Тоже смотрят. Но площадь Свободы — это центр города.

Если вы думаете, что начало Московского проспекта — это не центр города, вы ошибаетесь.

Площадь Свободы — это сердце города.

По Московскому проспекту, где стоял памятник Рудневу, а сейчас стоит большой крест, можете не сомневаться, мимо этого места в течение дня проезжает и проходит намного больше людей, чем возле круглой площади у Госпрома. Несравнимо!

Второе место — это площадь Восстания (сейчас Защитников Украины), метро и проход к Конному рынку. Там тоже очень много людей! И мы на это место внимания не обращаем.

А чем они отличается от остальных? Я вам скажу — заказчиком! Не горсовет там заказчик. И всё! Поэтому, что будет в этих местах, красиво-некрасиво, это даже не обсуждается.

Вы читали петицию?

Очень важно знать, кто пишет. Может ли молодой человек, который несколько лет назад закончил институт и ему 26 лет, позиционирует себя архитектором, но он за свою жизнь ничего не построил и не создал, может ли он быть учителем по градостроительству города? Он говорит: эта градостроительная ситуация неверная. Скажите, пожалуйста, художник, который за свою жизнь не нарисовал ни одной картины, поэт, который не написал ни одного стихотворения — нам нужно прислушиваться к такому поэту? Вот почему я взял карандаш и рисую. Архитекторы говорят: не надо говорить — покажи.

Есть архитекторы среди противников проекта. Но разве так архитекторы поступают? Архитекторы участвуют своими проектами, они предлагают.

Программа и условия конкурса прописаны без конкретики, задание очень общее. Мы не определились, что нам нужно.

Это вам кажется, потому что вы никогда не участвовали в конкурсах. А я всю жизнь участвовал, поэтому я рассказываю.

Если говорить о жюри…

Жюри? Легко!

Так или иначе каждый из членов жюри, скажем так, приближен к чиновничьему аппарату, на мой субъективный взгляд.

Сами сказали — на ваш субъективный взгляд. А кто должен оценивать работы?

Профессионалы.

Вы сравните с другими конкурсами, не зря я вспомнил конкурс на памятник АТО и Небесной сотне. Сравните жюри! Ну что вы — у нас и там это небо и земля.

У нас — творческие союзы. Союз архитекторов, Союз художников, Союз дизайнеров, Союз фотохудожников. Это не правильно? Председатель Союза художников — это не просто председатель Союза художников, он выбранный самими художниками. И так я могу сказать о каждом. Второе — представители профильных вузов. 

Поскольку на площади корпусы университета имени Каразина, движение студентов, то и его представители должны быть.

Пригласили профессора краеведения Куделко. Профессор! Читает лекции о нашем крае. Не годится он?

Наш город большой — в жюри пригласили представителей строительства. Те, кто строит памятники и сооружения, самые крупные: «Жилстрой-1», «Жилстрой-2». Они построили весь Харьков! И плюс, конечно, областной архитектор Михаил Самуилович Рабинович и один человек от горсовета — Татьяна Овинникова. Кого вычеркнуть?

Может, тогда добавить? Представителей общественности, других архитекторов, в том числе молодых из тех же профильных вузов.

Студенты должны учиться. Они ещё ничего не построили — как они могут выбирать?

Что нужно сделать молодому человеку, чтобы попасть в жюри?

Молодой человек должен хотеть не попасть в жюри, он должен хотеть сделать классную работу! Классный проект!

Как я вообще сюда попал? (Сергей Чечельницкий достаёт журнал с биографией — ред.). Я закончил институт, получил диплом I степени, дальше — медаль ВДНХ, медаль ЮНЕСКО, архитектурный конкурс — первая премия, диплом второй степени и так далее. Разве у молодого человека должна быть цель — стать членом жюри? Нет. Ты хорошим архитектором стань, тогда будешь востребован.

Может быть, пригласить других архитекторов. Из Харькова, Киева.

Вам нравится киевская колонна?

Не нравится.

Вам нравится театр, который строится в Киеве? А почему киевляне скандалят?

Вы не сравнивайте колонну и театр.

Я сравниваю скандал. Они не понимают этого стиля. Из-за чего возник конкурс на памятный знак на площади Свободы? Почему городская власть решила его провести?

Тем более — блицконкурс. То есть быстро.

Памятник Ленину снесли быстро.

Давайте не будем начинать.

Почему? Сносить можно, а говорить об этом нет? Так вот, после того, как в городе свалили памятник Ленину, никто конкурс не хотел объявлять. Но пошли предложения: и восстановить памятник Ленину, и поставить казака, и сделать высокий флагшток, сделать фонтан и так далее. Предложений миллион и все очень разные. Именно поэтому в конкурсе не была обозначена тематика.

Архитекторы, скульпторы начали подавать свои проекты. Они могут подать всё, что угодно. Важно, что выберет жюри. Скажите, пожалуйста, разве можно ругать какого-то скульптора за то, что он участвует? А ещё за то, что его проект выбрало жюри. А почему выбрало? Давайте поговорим о проекте.

Вы считаете его удачным?

Я вам сейчас расскажу.Что это я сейчас показываю?

1929 год.

Это один из первых проектов нашей круглой площади. Она была задумана круглой, с обелиском в центре. Посмотрите — площадь Дзержинского. Как говорят легенды, якобы это штурвал. Во времена конструктивизма, здесь с самого начала был обелиск. Построить обелиск не успели — началась война. После войны восстановление города. Разруха. 1947 год — вот этот макет находится в харьковском Доме архитектора. Посмотрите, вся эта площадь, прямая, вот эти все здания, Госпром, будущая военная академия, будущий университет, и, обратите внимание, посредине площади был опять задуман обелиск. Вы говорите — это пошло, это грубо, это старина? Это плохо?

Это история нашего города, история нашей с вами площади. Повторяю — она задумывалась круглой для того, чтобы там была вертикаль. Все поколения архитекторов и харьковчан хотели именно вот этого.

Почему все поколения харьковчан?

Вот это одно поколение, конструктивизм, потом сталинский стиль, потом 52-й год — разные поколения.

А сейчас какой год?

Вы меня будете спрашивать? 

Вы же, показывая проекты, спрашиваете у нас, какой это год. Вот и я спрашиваю! Слушайте, может быть, сразу ставить со звездой тогда (как задумывалось в советское время)?  

Это ваше предложение?

Ну, если идти в историю полностью.

Знаете, мы получили на международном фестивале диплом. На нашей консерватории…

…Меркурий.

Да, скульптурная композиция «Меркурий» и ротонда. Вот это восстановили. Кто-то снёс, но мы восстановили справедливость, потому что изначально она там должна была быть. Это плохо или хорошо? Ну, конечно, хорошо! Хотя кому-то может показаться плохо.

Итак, для того, чтобы выиграть конкурс, тема может быть любой, нужно вычислить, как эта тема развивалась и сделать шаг вперёд. Если ты попал — молодец. Колонна с человечком наверху — это очень давнишняя тема, ещё примерно VI век до нашей эры.

А какой шаг вперёд в Вашей колонне?

Рассказываю! И не только рассказываю, но и показываю. На протяжении всего человечества эта тема оказалась самой живой. Никакая другая тема сравниться с этой не может. В Древнем Риме ставили — повыше, пониже. Императоров меняли, богов меняли… Потом это перешло в XIX век. Две тысячи лет прошло, а люди ставят и ставят колонны, как памятные знаки.

Если взять последние десятилетия, в каких странах устанавливали колонны?

Италия!… А вы думаете, почему в Киеве поставили колонну? Именно по этим же соображениям! Это история. Почти во всех городах Европы есть похожие колонны. Именно поэтому мы взяли эту вертикаль. Правильно или неправильно? Ну, конечно, правильно! Не ставить же обелиск со звездой сейчас…

Могу не показывать, но всё-таки покажу. Вот Александрийская… Колонна Нельсона в Лондоне мне лично нравится больше. И мне кажется, что она больше похожа на нашу. Мы её брали больше за основу, чем питерскую. Я вам скажу: никто ни у кого [не копировал]. Древний Рим! Это называется классика и первый оригинал.

Вы посмотрели все проекты? На каком вы остановились? Этот плохой, вам не нравится — понятно. Но что-нибудь нравится – конкурс же был большим, почти 30 проектов?

Если обязательно брать из того, что было предложено, то, наверное, что-то ближе к фонтану. Хотя я противник того, чтобы там обязательно что-то стояло.

Вот сделали бы как вы предлагали — фонтан!

Да я не предлагаю абсолютно.

Не капризничайте. Фонтан? Так я вам расскажу про фонтан!

Не позволят коммуникации?

Мимо. Есть один забавный проект. 

Так классно: тут течёт вода, здесь маленький бассейн, а это люди пускают кораблики, воздушные змеи, это – кульминация человеческой души. С одной стороны — вода, которая не имеет формы, она падает вниз, а с другой стороны — это самолётики, они летят вверх. И вот олицетворение человеческой души. Так красиво автор рассказал, я спросил: у нас же в октябре вода выключается, а включается к 1-му мая, полгода у нас фонтаны не работают. Как быть? Знаете, что авторы сказали? «Мы не подумали, точно». Это называется профессионализм.

Представители общественных организаций ссылаются на то, что программа и условия конкурса были прописаны так, что они противоречат закону.

Ничего подобного.

А вы ссылаетесь на решение исполкома.

Мы говорим про программу или про процесс? Если жюри проголосовало за что-либо, уже назад дороги нет. Жюри не может отменить своё решение.

Но суд может отменить само проведение конкурса.

Само проведение? Я ж не судья, я же зодчий. Художник!

[Что касается петиции об отмене результатов конкурса], мэрия ответила, в данной ситуации чисто юридический вопрос. Те люди, которые, мало того, что они не очень, по-моему, разбираются в архитектуре, те люди, которые требуют, чтобы отменили решение жюри, они не понимают, что это противозаконно. Хоть там и пишет всё время человек, который говорит, что он юрист какой-то организации. Есть горисполком, который согласовал и утвердил условия конкурса, в этом конкурсе было обозначено жюри. Жюри из всех представленных работ выбрало одну. Проголосовало большинством голосов, получили эту работу. В этой ситуации ни заказчик, никто другой не имеет права повлиять на жюри, которое уже тайно проголосовало.

Вернёмся к памятнику. Взять, к примеру, Анахарсиса. Этот персонаж вызывает наибольшее количество вопросов. Он просто возник из ниоткуда. Почему Харьков?

Итак, колонна, вертикаль — вот здесь Госпром, здесь деревья. С улицы Сумской издали видно верх колонны. Но когда человек подходит ближе, он уже эту вертикаль целиком не видит. Он видит её основание, поэтому мы внизу и установили скульптуры. И благодаря им, колонна стала отличительной от всех. Это будет харьковская колонна!

О верхушке я тоже могу сказать. Мы же архитекторы — не религиозные люди, мы же творческие люди…

А крест православный?

А крест православный на всех храмах православных.

Но есть в городе люди другой веры.

Именно поэтому стоял на постаменте Ленину громадный крест? И никто не возмущался.

Ну послушайте! Что значит, не возмущался.

А сейчас на постаменте Руднева стоит громадный крест.

Так почему его не уберут?

Не уберут? Вы берёте интервью у тех, кто поставили?

Конечно, берём.

Мы, честно говоря, архитекторы, были уверены, что раз поставили вместо Ленина вот такой крест — значит это классно? Людям, которые валили.

Да ну, послушайте! 

А те, кто Руднева свалил. Сколько уже крест стоит?

Это самоуправство. Какие-то люди, сколько там, три человека, поставили крест.

Но никто пикеты не собирает, никто не пишет бумаг в мэрию — уберите срочно кресты.

Пишут. На сайте горсовета есть такие петиции.

Мы должны быть логичными. Кто-то говорит: крест плохо. Если убрать крест — всё? Всё станет на свои места?

Нет.

То есть крест не нравится — это раз (смеётся).

Обсуждался вопрос — кого наверх поставить? Могли поставить Святого Николая, ещё кого-то, предложений много, мы же не религиозные люди. Но решили не ставить «именного». Посчитали, что есть более интересная тема — ангел-хранитель города. Посмотрели — вроде с крестом красивее. Мы же художники.

Вы извините, как-то у вас всё так — поставили крест, убрали крест, нет цельной идеи. Вы говорили о персонажах вокруг колонны, но тоже неуверенно, что можно заменить — вместо Игоря кого-то посадить.

Не надо говорить. Мы всё показали. И сделали конкретный проект.

Выглядит так: если вдруг что – мы уберём крест (или заменим кого-то из персонажей).

Я объясню. У нас стоит памятник Шевченко. Кто его может объяснить теперь? Никто. Уже и скульптор Манизер умер. И архитектор Лангбард умер. Памятник говорит сам за себя. Не надо ничего говорить. То же самое здесь. Мы не сами по себе — архитекторы решили вот так. Мы подумали, посоветовались с профессионалами, историками, представителями вузов.

Мэру показывали?

Нельзя показывать мэру до проведения конкурса. Это нехорошо.

Не советовались?

Он же не архитектор и не историк. Вы думаете, это мэр придумал (показывает на Анахарсиса — ред.)? Вы ошибаетесь. Так вот эти люди очень значимы в нашем городе. Но, к сожалению, уровень культуры нашего города таков, что вот этим людям у нас памятника нет. Сто раз мы думали. И нам советовали: поставьте лучше Сковороду. Так Сковороде есть памятник! Идея всего этого — просветительская. Как вы говорите — никто их не знал. Вот результат культуры нашего города!

Просветительскую идею можно прекрасно воплотить и в других местах, не на центральной площади города.

Я, например, считаю, одна из классных вещей — мы замыкаем скульптурную композицию студентом. К своему стыду, я даже не знал, что песню «Дивлюсь я на небо та й думку гадаю» написал харьковский студент Михаил Петренко. Благодаря этому конкурсу я теперь знаю, что эту знаменитую песню придумал наш студент.

Вы понимаете, легко стать в позу: и это мне не нравится, то мне не нравится. А что же тебе нравится? Как в анекдоте: приглашает молодой человек девушку в кафе — не хочу, пошли в кино — не хочу, на танцы — не хочу, на караоке — не хочу, пиво — не хочу, на покури — не хочу. Что ты хочешь? А она противным голосом — «Не знаю». Вот так и здесь.

Выдали целую пачку проектов — выберите любой.

В начале мне тоже думалось, что другие архитекторы, в том числе которые выступают против, всё-таки подадут работы. Потом я услышала их позицию: они объяснили, что для того, чтобы что-то сделать, нужно сначала оценить весь масштаб площади, её возможности. И провести эту предварительную работу…

Так проводите!

Но невозможно так быстро оценить её всю, все эти переходы.

В институте учат это всё!

Вы нас постоянно отсылаете к проектам 1929, 1945, 1952 годов. Сколько времени уже прошло! За это время как-то площадь всё-таки изменилась. Разве люди ходят также, как и тогда?

Теперь тут ходят студенты.

Когда я училась в университете, мы на перерыве переходили дорогу к скверу, до бордюра, но редко заходили в сквер. Почему бы там, в сквере, не сделать для студентов что-то действительно крутое. 

Колонна — это чистая Европа. Когда вы ездите за рубеж, смотрите, как там классно, всё понравилось, вернулись, и не можете повторить, обязательно нужно что-то добавить своё, думая, что мы самые умные. Я всё время думаю, почему здесь можно, а в Харькове не получается? Когда я там — я всё время хочу приехать домой и сделать город красивым.

Давайте об этом поговорим.

Легко!

«Я занимаюсь городом как могу»

Фасады домов… Вот пример на улице Рымарской несколько лет подряд строят какую-то башню с синим куполом. Что это такое?

Я не знаю.

Вы не интересуетесь такими постройками? 

Интересуюсь. Не могу докопаться.

Как не можете?

Вот так.

Вы подали в суд? Что Вы сделали?

В суд мы не подаём. Мы написали в ГАСК, тем, кто за это отвечает. К сожалению, мы не получили правильного ответа.

А что Вы получили?

Сейчас я не помню, Вы же сами сказали, несколько лет строится.

Неужели это нельзя убрать?

Я не готов сказать — «убрать». Пусть убирает тот, кто за это получает зарплату и так далее.

Но Вы ведь получаете зарплату за то, что следите за обликом города?

Неправильная фраза. Я не получаю зарплату за то, что я слежу. Как можно так говорить человеку творческому? Разве я слежу?

Хорошо, Вы ездите по городу и видите, что происходит. Или вы не обращаете внимания? Главный архитектор города.

Я занимаюсь городом как могу, как архитектор. И у меня есть места, которыми я горжусь, что я приложил к ним свои руки. Много лет театр украинской драмы был покрашен в жёлто-белый цвет. Сейчас его постепенно приводят в порядок. Мы подняли старые паспорта, пригласили бывшую студентку, у которой этот театр — дипломная работа. Сейчас театр красят в тот цвет, который и должен быть. Правда, пока не со стороны Сумской.

А что с другими зданиями? Рекламные вывески, растяжки, на которые все обращают внимания, и многим это тоже не нравится.

И мне не нравятся! Я с этим борюсь. Вы странный человек. Я в этом городе родился и вырос. Я костьми ложусь, чтобы сделать его хорошим. Я придумал площадь Архитекторов. Ни у кого такого нет. Ни в Киеве, ни в Москве. Мы ставим памятники архитекторам — Бекетову!

А как быть со старинными зданиями, которые продают, и они разрушаются.

Архитектор продаёт?

Они проходят по решениям сессий.

Я на сессию не хожу.

Вы же ездите по городу и видите эти старинные здание и, наверное, Вам должно быть их жаль. При этом вы не предпринимаете никаких действий для того, чтобы их сохранить.

Я делаю, делаю, делаю. Я же архитектор. Бомжи на улицах — тоже архитекторы виноваты?

Расскажите о Вашем успешном опыте, когда в городе после вашего внимания удалось сохранить какой-то объект, облагородить фасад… Вы говорите, вы боритесь с рекламой.

Борюсь, как могу. Когда доходит до моего согласования, я не согласовываю. Могу сказать, что за 10 лет, сколько я являюсь главным архитектором, в Харькове впервые подсветили колокольню. Начали подсвечивать фасады домов. Приводятся здания в порядок, со скандалами, потому что собственники не хотят тратить деньги на дорогие краски, переделки и так далее. По сравнению с тем, как было десять лет назад, — это небо и земля.

Система площадей, улица Сумская, я даже не знаю, с какого места начать. Вы когда-нибудь были в сквере Стрелка? Он был в ужасном состоянии!

Но и Вы десять лет — главный архитектор.

Посмотрите Саржин Яр. Что там творилось?!! А сейчас какое востребованное место. Вы посмотрите, какие светильники сделали. Оперный театр, Зеркальная струя, благоустройство, высокие новые фонари.

Фирма «АРОФ», учредителем которой Вы были, а потом из учредителей вышли и потом там были ваши родственники. Фирма продолжает успешно работать, выигрывать тендеры городского совета. Всё время одна и та же фирма, других мы не видим. Это, как минимум, странно.

Может быть, она лучше всех работает?

То есть вы утверждаете, что эта фирма работает лучше всех?

Не так. У этой фирмы — лучший проект нашего города по благоустройству, осуществлённый в натуре, то есть — построенный. Это парк Горького. А ещё — Китлярчин яр, Саржин яр. Однажды заказчик, это я знаю со слов других, пригласил другую организацию. И ещё одну. Проклял всё и сказал — я не могу с ними работать, качество не то.

Что значит пригласил? Они же могут подаваться сами.

Есть слово — заказчик.

И есть слово — тендер.

На тендер да, может подать каждый.

А что значит: «заказчик пригласил»?

Объясняю: тендер объявляется если больше какой-то суммы. А если это намного дешевле? Например, вы хотите построить себе дом. Вы приглашаете архитектора. А я говорю — почему не меня? Вы отвечаете — проект этого архитектора мне нравится больше! И всё!

Вы стояли у истоков этой фирмы и ей всё везёт и везёт…

Она просто очень качественно, много и быстро работает.

При вашей поддержке.

Я всех поддерживаю.

Назовите какую-то другую фирму, которая бы выигрывала тендеры городские.

В Харькове строят фирма «Найс», «Академия» и другие…

Ваш брат Павел Чечельницкий. При всём уважении к Вам и Вашей семье, здесь опять же выглядит так же, как и в случае с фирмой, где вы были учредителем.

Все храмы его? Просто никто не может сделать лучше! Вы забываете одно слово…

Талант.

А как же! Это ключевое слово.

«Преемственность архитекторов»

Вы говорите, что площадь Свободы уже изучена и переизучена, ничего не надо делать, во всех книжках об этом написано.

Тот, кто не знает, пусть учит. Что я могу сделать?

Как вы колонну вписывали в эту местность?

Как все предыдущие годы.

Но времена менялись.

Ну и что? А круг на площади оставался и оставался. И Госпром поменялся — на его крыше поставили вышку, сорок метров. Просто все уже привыкли.

Если следовать вашей логике — мы привыкнем к 86-метровой колонне через полчаса?

Я говорю о другом: преемственность архитекторов — это важный момент.

У нас в городе много таких зданий — крыша, домик, балкончики, арочки, лепнина, большая арка, вход. А сбоку просто кирпичная стена. Тут всё такое красивое, а сбоку кирпичная глухая стена. Почему так?

Наверное, раньше там был впритык дом, нет?

Это специально ставили, чтобы потом можно было примкнуть следующим зданием. То есть к чему я говорю — те люди, которые создавали это, они посылают нам: продолжайте улучшать наш город. И одно поколение, и второе, и в разных стилях, но круглая площадь была придумана для вертикали. И если кто-то не знает, кто такой… (Сергей Чечельницкий смотрит в папку, где перечислены имена персонажей у подножия проекта колонны на площади Свободы)

Видите, даже вы забыли, как его зовут!

… Анахарсис, это не значит, что его не надо устанавливать. Для тех, кто не знает историю нашего города, её надо учить. Это делается для того, чтобы колонна была харьковская. Наша европейская, харьковская колонна. Вы говорите, пригласить иностранцев? Мы что, сами слабаки? А проект этот — просветительский.

Да не иностранцы, другие архитекторы. Раньше мы часто ходили на градсовет, сейчас его не анонсируют, хотя это было очень интересно, каждый архитектор выходил и говорил о своей работе, была дискуссия. Почему нельзя создать такую дискуссию — только специалисты, только архитекторы.

Задача архитекторов в данной ситуации — не обсуждать, а показать.

Выбрать часть проектов, обсудить их. Сейчас вы в таком положении, никто не может сделать замечание.

Градсовет — это одно, конкурс это немножечко другое. Выставлены же проекты, все, кто хотел, уже сделал что-либо и показал. Если архитектор не хочет ничего делать, ну не хочет или не умеет или не получается. Жюри уже выбрало.  

Но задача сейчас же не стоит — срочно-срочно поставить.

Срочно-срочно Ленина валили! 

Тогда зачем блицконкурс? Если нет задачи — срочно установить памятник.

Была задача срочно свалить Ленина?

Вы передёргиваете, вспоминаете про Ленина.

А вы не хотите ничего вспоминать! Не хотите историю вспоминать, кто такой казак.

Сергей Георгиевич, мы хотим знать.

Учитесь.

Хорошо. Вы можете назвать колонну Вашей идеей? По сути – это не совсем Ваша идея, Вы её из истории достали и обновили. Я плохо формулирую, но тем не менее.

То, что вы говорите — относится ко всему. Любое здание, которое строится, вы думаете, оно с нуля придумано? Нет! Идёт естественное развитие.

Интересно всё-таки, когда вдруг другой скульптор, который ни одного памятника за свою жизнь не сделал, говорит: Ридный не прав. А Ридный преподаёт в университете, он профессор, заслуженный человек. А тот, кто ничего не сделал, говорит — он плохо лепит. Ну как это!

О скульптуре не говорит никто. Никаких претензий к выполнению скульптур. Говорится о самой идее колонны. Были другие вертикали. Итальянский проект, с фонтаном, «Маяк Свободы». Что скажете о них?

[«Маяк Свободы»] — очень интересная работа, но, как я понял из обсуждения жюри, а мне они чуть-чуть говорили, на этой площади не стоит делать рестораны или шоу аттракционов. Вот это, итальянский проект — интересная работа, но это не Харьков. Рядом с ним трудно проводить экскурсии, рассказывать, какой у нас замечательный край, какие хороший город и Украина.

Обязательно это ходить рассказывать?

По сравнению с нашим проектом, в случае с итальянским — меньше поводов для этого. Именно по этим причинам итальянский немножечко не наш. Что из него можно узнать об истории Харькова или Слобожанщины?

Он хотя бы необычный, нестандартный.

Это сложный вопрос — что такое обычность и стандартность.

Да, дело вкуса.

Вы хотите сказать, что колонна — для Харькова обычный объект, который можно встретить в городе?

Я знаю, что вы считаете, что это статусная вещь, но нет опасений, что колонна будет выбиваться в принципе из нашего города?

Вот наша площадь: здесь стоит Госпром, построенный в стиле конструктивизма. Но в таком стиле на площади Госпром — одинок. Рядом университет — не конструктивизм, если помните, вестибюльная группа с колоннами. Напротив него бывшая военная академия — тоже колонны, пилястры. Со стороны Сумской стоит Дом советов — весь в колоннах. Ещё есть частная гостиница «Харьков» с главным ходом, обращенным на площадь… Что мы видим во всех этих зданиях? Колонны, колонны, колонны. С капителями, с карнизами.

Вы общались со своими коллегами, которые не разделяют идею с установкой колонны?

Я же председатель Союза архитекторов, я с архитекторами общаюсь всегда. У нас Дом архитектора, мы общаемся, спорим. Но меня всё время удивляло — я же читаю петиции — ни разу никто из них (противников колонны — ред.) ко мне не пришёл. Ни разу я ни с кем не поговорил на эту тему.

Они в петиции ясно написали: отменить конкурс, провести международный и третье — чтобы две общественные организации ввели в организаторы этого конкурса.

Ну не в организаторы, а в состав жюри.

Так хочется, да? И ради этого всё? Снять главного архитектора города, назначить выборы, конкурс, включить общественную организацию.

Вы опасаетесь их? Почему тогда категорически против?

Архитекторы, которые занимаются чем-то иным, а не архитектурой, они мне странны.

Там есть те, кто занимается архитектурой.

Вы работы их видели?

Хорошо, давайте вспомним архитекторов, которые выступили в поддержку этих организаций. Тот же Дроздов.

Дроздов пусть в Киеве разберётся. Я не буду ничего говорить, потому что мы коллег защищаем. Ты сам твори, рисуй, а не обсуждай кого-то. Это считается у нас нехорошо.

Сергей Георгиевич, только честно, Вы убеждены, что колонна — лучший вариант и ничего другого быть не может? Вы же слышите критику. Я действительно не специалист и я и, правда, может быть, ошибаюсь. Но есть люди…

Согласен. Расшевелили людей. Люди обозлены. Всё дорожает, все сволочи, а теперь эти деньги ещё хотят потратить на что-то. А у нас ни работы, ни денег, ничего…

И я понимаю и не поддерживаю, когда этот важный для города вопрос переводят в политическую плоскость. Да, так сложилось, что некоторые общественники — ещё и представители политических партий. Но выступает много разных людей. У вас вообще не было сомнений по поводу колонны?

Ещё и как. В самом начале были сомнения. Но вот увидите — это будет атмосферное место. Вот моя самая любимая картинка, так называемая визуализация (Сергей Чечельницкий показывает графику, подножие проекта колонны на пл. Свободы — ред.), где сидят студенты.

Я пока не представляю себе, как буду сидеть возле Анахарсиса и Климовского.

Атмосфера! Вот они все здесь собирались, сидят на ступенечках, пьют кофе, разговаривают. Вы же правильно говорили — раньше доходили до бордюра и всё — курили, пили кофе, что туда идти.

Ну теперь там будет огромная колонна.

Колонна — потому что история площади такая. Но колонна наверху, а когда к ней подходишь — атмосфера уюта и добра.  

Да там можно миллиарды идей воплотить. 

Правильно — мы принесли «одну из». Где остальные? Все идеи уходят в агрессию, петиции и суды.

Потому что выглядит, будто нас поставили перед фактом: вот эта колонна сейчас вот — и всё.

А что же ты сидишь, архитектор, ничего не делаешь? Дай свою идею. Они поэтому и злятся, что ничего предложить не могут. Вот они говорят — ничего там не делать. А кто им мешал представить хоть один проект реконструированной площади без ничего? Если им на самом деле так дорога наша площадь Свободы, как они пытаются представить это в соцсетях и суде — то они ж не могут не видеть, что она нуждается в реконструкции. Что и асфальт уже старый, и клумбы не современны. Могли бы потрудиться и представить проект без колонн, фонтанов и что там им ещё не нравится? Могли бы нарисовать площадь своей мечты? Но нет, даже на это не способны. Зато пишут пасквили и гадости на своего коллегу, а сами ничего не могут. Таланта нет!

Но если о персонажах. У вас они, только честно, не вызывают вопросов в глубине души?

Если будет петиция историков, можно пойти на замену какой-нибудь фигуры. Одной или двух. Но скиф, он же красавец такой, с орлом! Они же жили здесь, на нашей территории, чем он плохой? Я за скифа горой. Это ведь хорошо, что мы будем их знать?

Вы сами спрашивали у родных, как они относятся к колонне?

Да я с братом её делал! (смеётся)

Ну, может быть, дочь?

Дочь переживает очень. Но дочь любит отца, относится с пониманием. И она задаёт вопрос— архитекторы, которые считают, что ты делаешь неправильно, а смогли бы они что-нибудь предложить?

А как дочь относится к колонне, как архитектор предлагала ли она, может быть, какие-то идеи?

Молодая ещё.

Почему так строго?

Вы не найдёте знаменитых архитекторов, которым 25 лет. Если бы мне было 30 лет, я бы, наверное, в жизни никогда не предложил колонну!

Уж я-то за город горой, вы можете не сомневаться. Я его тысячу раз рисовал, с детства. Если бы они сделали свой вариант, классный, и отстаивали бы его! Не вопрос! Вот это старые архитекторы, колонна не годится, а наш вариант хороший. И отстаивали бы. И весь город бы о них говорил.

Они ведь правы, что прежде, чем приступать к какой-то работе, нужно посмотреть по сторонам? Может быть, есть вариант по-другому посмотреть на площадь и построить?

Ну постройте, друзья. Прошло не три месяца, три года. Когда завалили памятник Ленину, вот с этого момента я стал об этом думать. Какая у меня была первая мысль? Нарисовать мой проект?

(Сергей Чечельницкий рисует памятник Ленину)

Первое, что я придумал. Поставить вокруг памятника стекло, провести отопление, две трубы — заполнить всё водой. Вода циркулирует. И пустить рыбок.

При этом памятник на месте?

Да, вода тёплая, чтобы и зимой. Подсветка, все светится. Где-нибудь сделать люк — с подземным ходом — время от времени аквалангист сюда попадает. Все покрывается водорослями. «Атлантида» — то есть, история.

Это технически было бы реально? Или это фантастический вариант?

(Сергей Чечельницкий показывает на телефоне кинетическую инсталляцию в Лос-Анджелесе – ред.)  

Вот современная скульптура, мировой уровень. Мы не можем так сделать. Это очень дорогая вещь. Это магнитные поля, металлические частицы в магнитных полях.

Можно сделать современную плохого качества архитектуру, а колонну, дорогую, красивую, испортить трудно.

Но ведь можно попробовать, не в таких масштабах.

Ещё одно — не с кем делать. Люди, видите, чем занимаются. Я архитектор. И я сильный потому, что я знаю точно, что я делаю.