Саша и Маша

Корреспондент и оператор телеканала СТБ в Харькове — Мария Малевская и Александр Бринза — пострадали во время разгона активистов возле Академии внутренних войск МВД. Оба говорят: их били и сотрудники спецподразделения «Беркут», и люди в масках и с битами.

К Академии внутренних войск Александр и Мария прибыли около 17.30. На подъезде — со стороны улицы Богдана Хмельницкого — заметили людей, на которых были маски, каски и салатовые жилеты, с битами в руках. Они выходили из городского маршрутного автобуса.

Пропустив группу «бойцов» вперёд, Мария и Александр вышли из машины и направились за ними.

«Стояли несколько кордонов «Беркута». «Титушки» беспрепятственно их прошли, сотрудники «Беркута» расступались», — описывает происходящее коореспондент телеканала СТБ в Харькове Мария Малевская.

Люди с битами встали за спинами «беркутовцев» возле КПП Академии внутренних войск МВД, вспоминает Мария.  

 «Титушки» подошли и с «Беркутом» встали и стояли. Мы подошли, я начал снимать, что они там делали, какого-то парня от себя отгоняли. Я начал их снимать, один «титушка» сразу переключился на меня, начал ногами вымахивать перед камерой. К нему подошли ещё несколько, подскочили ко мне и начали бить палками. Мария у меня сразу выхватила камеру, побежала с ней обратно в сторону улицы Богдана Хмельницкого по тротуару. Я закрыл голову руками, несколько раз они меня ударили, по пальцу хорошо попали. Я встал и побежал в сторону «Беркута», «Беркут» бежал к нам навстречу», — продолжает рассказ оператор телеканала СТБ в Харькове, постоянный автор «МедиаПорта» Александр Бринза.

Первой с бойцами «Беркута» столкнулась Мария Малевская. Говорит: поначалу не ждала от милиционеров ничего плохого.

«Бежала с камерой и микрофоном в руках. Бежала, возвращалась к перекрёстку улиц Кирова и Богдана Хмельницкого. И, когда я подняла голову, я увидела, что бегу на «Беркут». Первая мысль была, что бегу правильно, что меня сейчас защитят. Но когда «беркутовцы» подбежали ко мне, они начали бить. Тут как раз Саша подбежал. Били нас обоих дубинками, ногами, держали нас за ворот», — говорит корреспондент.

Мария вспоминает: от «беркутовца», который её бил, исходил запах спиртного. Журналистка подчёркивает, что в этот момент камера и микрофон были у неё в руках. На ветрозащите микрофона есть логотип канала. Журналистка уверена: милиционеры отдавали себе отчёт в том, что перед  ними — корреспонденты.

«Сотрудник «Беркута» бил меня по рукам, бил по камере. Камеру он разбил, ещё когда она у меня в руках была. У меня осталась только ручка от камеры в руке. Всё остальное разлетелось на землю, он выбил всё, что оставалось, и продолжал бить то, что лежало на земле. Добивал дубинкой, ногами, там уже всё разбито было, но он продолжал это бить», — продолжает Мария Малевская.

Корреспондент продолжает: несколько раз повторила милиционерам, что она и Александр находятся на редакционном задании. Но «беркутовцев» это не остановило. По словам Марии, милиционеры били её дубинкой по шее, рукам и ногам.

«Беркутовцы» приговаривали: «Это тебе за Грушевского». СТБ, говоришь? Получи, СТБ». И продолжали бить по камере», —пересказывает Малевская.

Оскорбления и побои не прекратились и после того, как к бойцам «Беркута» подошёл начальник Червонозаводского райотдела милиции Игорь Нагорный. Мария говорит: сотрудник спецподразделения, который рассказывал об улице Грушевского, попросту нагрубил начальнику и продолжал своё дело.

Избиение длилось до пяти минут. Прекратить побои распорядился кто-то из начальников «беркутовца», рассказывавшего об улице Грушевского.

«Я увидел, что у меня одежда в крови, почувствовал на лице капли крови», — рассказывает Александр Бринза.

Рядом с Академией внутренних войск, на противоположной стороне площади Восстания, дежурила машина скорой помощи. Но ждать помощи медиков оператору пришлось пятнадцать минут. Скорая не подъезжала, пока не поступил вызов, а подойти к машине журналистам не давали сотрудники милицейского спецподразделения.

«Беркутовец», который обвинял, что он в госпитале пробыл из-за нас, журналистов, сказал, что не отпустит меня, пока не приедет «скорая». А то мы сейчас сядем в свою машину, а потом скажут, что я умер где-нибудь по дороге или ещё что-нибудь и его ещё сделают виноватым. Он посадит нас, как я понял, только в государственную скорую, которая отвезёт меня в государственную больницу, в «неотложку». Как только я делал шаг с места, он хватал меня за шиворот и ставил на место. Говорил мне, чтобы я ровно стоял, не дёргался, а то он мне сейчас ещё хуже сделает», — говорит Александр.

Скорая отвезла оператора в больницу скорой и неотложной помощи. На раны на голове Александра медики наложили четыре шва. В больнице его опросили милиционеры. Мария рассказывает: у неё травм нет, лишь побаливает шейный позвонок. С места происшествия журналистка поехала в Червонозаводский райотдел милиции, написала заявление. Мария Малевская считает, что случившееся можно квалифицировать сразу по трём статьям Уголовного кодекса Украины — «препятствование профессиональной деятельности журналиста», «нанесение телесных повреждений» и «умышленное повреждение чужого имущества».

Начальник отдела связей с общественностью областного управления МВД Наталья Захарова прислала в райотдел водителя, который передал Малевской обломки камеры. Представитель областного управления милиции пообщалась с Марией по телефону, попросила «не обижаться» и рассказала свою версию случившегося.

«По версии Захаровой, милиционеры не видели, кто мы. Хотя, ещё раз повторяю, я кричала, я повторяла, что мы находимся на редакционном задании. Мы показывали удостоверение, мы показывали микрофон. Наша камера была не маленькой, это нормальная, телевизионная большая камера. Они прекрасно понимали, и мои слова «Я — пресса, я из телеканала СТБ» вызвали дополнительную агрессию», — подчёркивает Мария Малевская.

Видеокамера восстановлению не подлежит.