MediaPost on-line. Украина покорит Европу одетой

Украинский дизайнер одежды, харьковчанка Маша Лосева уверена: украинскую культуру можно и нужно вписать в мировой контекст, из которого она, культура, увы, давно выпала. А шаровары с вышиванками и веночками – это «клюква», которая не развивает, а консервирует культуру, удерживая ее на одном и том же месте. В качестве первого шага по возвращению украинской культуры, в том числе и моды, из замкнутого провинциального пространства на европейские и мировые просторы Маша начала читать цикл лекций о субкультурах и уличной моде – взаимосвязь одного с другим объяснять не надо.

Ниже – интервью с Машей, изложенное в виде ее мыслей о том, насколько нынешняя украинская культура современна, почему мы «маємо те, що маємо» и как сделать так, чтобы в мире нас воспринимали не только по набору определенных стереотипов. Во время интервью Маша Лосева вставляла в русскую речь украинские слова и выражения. Я решил оставить их, чтобы максимально передать речь Маши такой, как она есть. И еще. Безусловно, можно спорить со взглядами и подходами дизайнера, которая замахнулась, кажется, на невозможное, но у меня есть чувство, что она справится с миссией, которую возложила на себя – ее энергии и вере, в то, что делает, можно только позавидовать.

Культуру нельзя поддерживать

Почему я решила заняться созданием, условно говоря, субкультуры в Украине. Думаю, что это те решения, которые зависят не от меня, это небесная канцелярия решила. Я очень долго искала образ жизни и способ творчества, которые делали бы меня счастливой, потому что я, сколько себя помню, всю жизнь была белой вороной, а это очень мучительно, потому что тебя все клюют, и надо иметь очень большую броню, чтобы отбиться. Я, как и каждый человек на Земле, вношу какой-то свой вклад в нашу жизнь. Я делаю только то, что мне комфортно, что мне нравится, чем мне хочется заниматься. Это ростки, которые могли бы вписаться в контекст мировой культуры. Сейчас, к сожалению, она настолько несовременна, что вписывать нечего. Ну, есть Положинский, есть Катя Чили – и все. Современной украинской культуры, дающей ростки, очень мало. Получается, что у нас есть западная культорологическая модель, поверхностно перенятая мейнстримом, например, очень успешный коммерческий проект Потап и Настя Каменских. Это ужасно, но это факт. Есть Олег Скрипка со своим фестивалем, переросшим в проект «Країна мрій», но он один, государственные структуры его совершенно не поддерживают, поэтому название «Країна мрій» вполне можно заменить на вывеску «министерство культуры» и вопросов ни у кого не возникнет. Но это же неправильно, что такой мощный человек как Скрипка вынужден одним собой поддерживать всю культуру, чтоб она к чертовой матери не рухнула, и он, замечу, это делает по-честному. А почти полное одиночество Скрипки из-за что, как поет Сашко Положинский, «національна ідея як засіб спекуляції», государство себя полностью девальвировало в этой области. И у меня дуже великий жах по этому поводу. Если спроецировать, скажем, на Лондон, это как если бы Мик Джаггер вместо того чтоб петь дальше, держал бы на себе «старую добрую Англию», которая на фиг никому не нужна. Так не заботиться о собственной культуре – это примитивизм, это значит, что мы лишены самоуважения, «маємо те, що маємо». Вот поэтому мне скучно делать просто парад вышиванок, мне все время нужны новые формы, пусть даже абстрактные. Их, правда, я выражаю пока только в картинах. Вот недавно родилась «Наркотики. Зависимость», до этого была совершенно иная картина «Размышление», перед этим «Бунт», еще раньше «Новогодняя ёлка, которая поделила жизнь на прошлое и будущее». Но это немного не то, без этники я как бы пустая. Можно, конечно, петь, скажем, французские песни или снимать абстрактные фильмы, но это не мое.

Почему «патриоты» не «врубаются» в джинсовую вышиванку?

Мне хочется снять фильм без слов, как, делал это Фрэнсис Форд Коппола, об украинской культуре, то есть суть моего творчества – это новые формы, которые вписываются в мировой контекст, но исходят из места, где ты родился. Культуру ведь не нужно поддерживать и сохранять, ее нужно развивать, делать так, чтобы она давала ростки. Потому и нравится мне тот же Положинский, что у него есть идеология, свой почерк, своя музыка, отличная от всего остального. Потому, когда я делаю джинсовую вышиванку, это не модно – это про другое. И поэтому-то ее не понимают во Львове. Там это не секут! Когда я привезла первый раз свои вышиванки во Львов, там заплевали их: «то шо, це ще не руками вишито?!», я плакала! Ага, руками – на джинсе промышленной, на минуточку! Зато на востоке Украины мои вышиванки расхватали с руками. Самое удивительное, что под новые формы в мире не существует места, и это самое большое испытание для «митця». Ты, оказывается, не можешь продаваться возле театра Заньковецкой во Львове со своими джинсовыми вышиванками наряду с ручными, потому вся диаспора «приїжджає влітку сюди, щоб купити справжню вишиванку, повезти її до Нью-Йорку, та «положити до серця»». И им на хер не нужна никакая джинсовая вышиванка! С другой стороны, ты привозишь их на FashionWeek, там тебе говорят: «Боже мой, это же не креативно!»-ивно-ивно, никакого полета хвантазии воспаленной… И все, дальше ты вынужден сам создавать пространство для собственных идей. А ведь нужно быть настолько мощным, чтобы сознавать, что это не ты не врубаешься, что это новое и под него нужно место. И как только ты это осознаешь, тут же боженька дает тебе в награду понимание, как делать. И у меня просто нет выбора. Может, и хотелось бы чуточку более спокойной жизни, но выбора у меня нет. К счастью, у меня много энергии и мне дано это – пробивать, создавать. Зато только тогда я чувствую, что я живу!

Как победить «пересічних кажанів»

У меня должна выйти новая коллекция, в создании которой будут участвовать не только дизайнеры, но и «посторонние» люди: музыканты, журналисты. Во-вторых, я очень хочу делать телепередачу, которая должна сделать большой «враждебный подрыв» в сознании «пересічного кажана», шо то, шо вони прочитали у глянцевому журналі, то правильно! Об этом же и мои лекции о субкультуре, которые я начала недавно. Их задача не просто рассказать, что такое субкультуры, как они появились, как развивались, влияли и так далее, самое главное – спроецировать все это на Украину и понять, сколько прошло мимо нас! Наши мамы-папы, бабушки-дедушки счастливы, что исходили когда-то всю страну пешком с рюкзаками на плечах – «изгиб гитары желтой», это все прекрасно, чуваки, но если бы у них был выбор: хипповать, панковать, но этого же не было, всю протестную ноту, которая проецирует выражение индивидуальности, зарубили на корню! Поэтому у нас оно в крови не лежит, поэтому люди, одетые по-другому, по улицам не ходят! Зато легко мальчики-девочки толпами ходят в жутких лаковых куртках и каких-нибудь зеленых лосинах! Мало того, чем беднее страна, тем более тщательно она следует моде – потому что паника, что ты бедный и как бы отстаешь от моды. Поэтому ведь и наши богатые ездят на одинаковых «Тойотах Прада» и прочих джипах и, на самом деле, такие «пересічні кажани», що й Господи! Именно по этим всем причинам до меня дошло, что наша культура законсервирована, что никакая диаспора не будет тратить деньги на ее развитие, и слава Богу, что они тратятся хотя бы на ее поддержание. И никто нам денег не даст на фестиваль современной украинской этники, разве что Запад, но не украинский. Я сама поддерживаю, насколько могу, дизайнеров. У меня нет ни дома, ни машины, хотя я зарабатываю нормально, но все деньги уходят на поддержку молодых дизайнеров. Будут у меня деньги на десять человек – я им всем буду платить! Не хочу иметь дело и с местными политиками и бизнесменами, они говорят: «не вопрос, поддержим, 50 на 50». А я не хочу, потому что не хочу превращаться в эдакую local popstar, чтоб просто «срубить бабла». Нужно постоянно делать что-то новое, только тогда можно будет вписать нашу культуру в мировой контекст. И главное, делать честно. У меня есть вера в то, что когда ты делаешь свое дело честно, люди это понимают и откликаются на это.

Автор: Филипп Дикань