Легионеры в Украине. Начало

Сегодня бразильцем или африканцем в украинском футбольном клубе уже никого не удивишь. Привыкли, научились разбираться в особенностях подготовки футболистов разных стран и делать прогнозы относительно заезжих новичков. При этом истории легионерства в Украине — от силы лет 10-15. Но это уже полноценная история, у неё есть хорошо различимые этапы, и, очевидно, пора начинать её описывать. Начнём с истоков: когда и откуда появились первые заграничные футболисты и кто они были. 

Футбольные «гастарбайтеры» в независимой Украине появились почти сразу: в 92-м году в Высшей лиге бегали представители почти всех стран новосозданного СНГ, игроки из республик бывшего СССР.  

В то время футболисты из Средней Азии, например, вовсе не были в диковинку. Это в последние годы «узбеков» осталось всего парочка, правда, очень качественных — Шацких и Денисов (последний из Украины уже уехал). Также сегодня мало кто в курсе, есть ли футбол в Кыргызстане. А в 90-х в чемпионате Украины играл «украинский» кыргыз Александр Агарин — он провёл почти 400 матчей во всех дивизионах. Были и другие выходцы из Средней Азии. Например, Арсен Аваков (Таджикистан) наиграл в чемпионате Украины («Темп» Шепетовка и «Торпедо» Запорожье) около сотни игр. 

Можно вспомнить игроков с Кавказа, из Прибалтики и близлежащих стран — Молдовы, Беларуси, России. Особенно выделялся легионерами шепетовский «Темп». Команда внезапно разбогатела в начале 90-х, и её президент Джумбер Нишнианидзе стал подтягивать в Украину грузин. Некоторые из них, как братья Капанадзе, остались в стране и после банкротства «Темпа» ещё долго выступали в других клубах. Автандил и Тариел Капанадзе сыграли больше 200 матчей. От Шепетовки решили далеко не уезжать, обосновались в тернопольской «Ниве».

Юридически все они были легионерами, но в глазах болельщиков таковыми не выглядели: «Динамо» Тбилиси, «Арарат» Ереван — привычное дело.

От Лобановского в Кувейте — до бразильца в валенках

Первые «настоящие» легионеры появились с лёгкой руки знаменитого тренера Валерия Лобановского.

С 94-го года по 96-й годы Лобановский тренировал сборную Кувейта, и в сезоне 94/95 в заявке киевского «Динамо», наверняка по наводке мэтра, появился футболист из этой страны Насер Аль-Сюги. Вряд ли кто-то помнит этого исполнителя, если его не «помнит» даже Интернет. За киевлян он провёл всего один матч против «Николаева» и в конце сезона уехал восвояси. Первый блин с приглашением иностранца вышел комом. 

Ну да, скажете вы, нашли кого пригласить — игрока из Кувейта. Румыны, югославы, бразильцы, нигерийцы — они играют нынче в Украине и не только. Но Кувейт…

Вторая попытка была тоже не слишком удачной — следующий иностранный футболист выходил на поле лишь дваджы.

За «ЦСКА-Борисфен» в начале футбольного года 95/96 играл заирец (сейчас страна называется Демократическая республика Конго) Мафумба Мфилю — первый темнокожий легионер в чемпионате Украины. Известно о нём только это и ещё то, что, когда африканский форвард выходил на замену в игре против «Шахтёра», диктор по стадиону объявил, мол, Андрея Гусина сменил «Степан Матвиив». Зрители той игры, конечно, смеялись долго.

В заявке «ЦСКА-Борисфена» в том сезоне числился ещё и перуанский полузащитник Янес Рамирес, но он в Украине так ни разу и не сыграл.

В то же время «Днепр» начал тренировать первый зарубежный специалист — немец Бернд Штанге, который оказался невостребован на родине. Он родился и вырос в ГДР. До днепрян тренировал «Карл Цейсс» из города Йена, сборную ГДР (молодёжную, олимпийскую и главную), берлинскую «Герту» и «Лейпциг», то есть имя себе уже заработал.

Немецкий наставник начал с банальных вещей в организации футбольного процесса: в клубе, согласно легендам, появились газонокосилка, стиральная машина, система штрафов за опоздания и нарушения режима и другие привычные для западного спортсмена правила.

Пусть штрафы были невысокие — за мелкие погрешности игроки «скидывали» по одному доллару (потом на собранную сумму покупали подарки на дни рождения или что-то в этом роде), но всё это было в диковинку для местных футболистов. Чего футболисты совсем не понимали — это требований относительно питания. Газировка и квас под запретом, а вот выпить пива можно — странный тренер.

Штанге пригласил в «Днепр» первого европейского легионера — своего земляка Андреаса Зассена, который дебютировал в Высшей лиге Украины ещё в конце сезона 94/95. До Днепропетровска полузащитник немало поиграл за «Байер» и «Гамбург» — далеко не последние клубы Бундеслиги.

Зассен был большим любителем выпить, что в итоге вылилось в болезнь и раннюю смерть. Пил он и в Украине. Партнёры отмечали, что у Андреаса был больше советский характер, чем немецкий. За «Днепр» он сыграл пять игр в сезоне 94/95 и шесть — в следующем футбольном году. 

С Берндом Штанге днепряне зимой 1996-го впервые отправились на дальние заграничные сборы, в Бразилию. Оттуда команда вернулась с пополнением — Эмерсон Луис Фирмино, знакомый Штанге по чемпионату Германии, перешёл в «Днепр» из клуба «Васку да Гама». Это первый бразилец в украинском футболе.

Бразилец не «с пляжа», как любили говорить болельщики, когда кудесники мяча только начинали заезжать к нам. Конечно, хвастаться всего лишь четырьмя матчами за немецкий «Гамбург» не стоит, но, если он играл в немецком гранде, то это уже о чём-то говорит. Да и в Бразилии он выступал не на задворках местного футбола. В «Днепре» Фирмино получил прозвище «Мерседес».

«Как он мучился от холода! — вспоминает партнёр Фирмино Сергей Нагорняк. — Ему по пять одеял приносили, чтобы не замёрз. Еда ему наша не нравилась, так администратор бегал ему бананы покупать. Но когда солнышко вышло, трава позеленела, он стал показывать неплохую игру. Быстрый парень, как тот «Мерседес», техничный. Топчиев всё злился, что на тренировках Эмерсон своими финтами его то в одну, то в другую сторону «качает». К нашим шуткам относился спокойно. Уже потеплело, а ему всё валенки давали, мол, на, Эми, выходи в них на поле. «Да нет, я уже привык к холодам», — отвечал он. Словом, добавил парень «изюма» в наш футбол».

Фирмино стал не только первым бразильцем в Украине, но и одним из первых легионеров, который заиграл здесь. Если раньше мы говорили об одном-двух матчах, то Эмерсон за полгода сыграл 14 раз и забил семь мячей. Может быть, секрет успеха в особом отношении к нему со стороны Штанге: когда Фирмино мёрз, тосковал по Родине и ни с кем из партнёров не общался, тренер где-то нашёл для него два ящика с видеокассетами на португальском языке. Фильмы пошли «на ура», а там и на улице потеплело.

Штанге обещал бразильцу, что игра за «Днепр» поможет ему вернуться в Германию. И впрямь, после этого он провёл неплохой сезон в гамбургском «Санкт-Паули». Вообще Фирмино оказался тем ещё пилигримом: он успел поиграть даже в Китае, Катаре и Гондурасе. Он до сих пор не затерялся на футбольных радарах: работает индивидуальным тренером и поигрывает за любительский немецкий клуб «Итцехо».

В том же сезоне 95/96 за полтавскую «Ворсклу» играл американец. Луис Бербари провёл 23 игры и дважды забил, правда, полтавчане тогда играли в первой лиге. Как его нашёл тренер Виктор Пожечевский и как его удалось заманить в Украину — этого я сказать вам не могу. Пожалуй, в курсе дела только сам футболист и несколько функционеров «Ворсклы» того времени. Полтава по итогам того сезона вышла в элиту, а Бербари поехал играть на родину в Лос-Анджелес. Он так и остаётся единственным «соккеристом» в чемпионате Украины, хотя на закате советских времён за «Карпаты» играл представитель украинской диаспоры в США Богдан Недильский.

Наверняка интересный был сезон. После него некоторое время на фронте легионеров наступило затишье. Бернд Штанге летом 96-го должен был принять «ЦСКА-Борисфен», с ним же в Киев направились восемь игроков из «Днепра» (без легионеров). Но 90-е не были бы 90-ми, если бы всё шло как по маслу. Клуб раскололся на ЦСКА и «Борисфен», место в элите осталось за «армейцами», а деньгами, которые обещали до раскола, уже даже не пахло.

Немецкий тренер и те самые восемь лучших уехали кто куда. Видимо, Штанге был добряком: он уехал из нашей страны, но на подопечных не плюнул. Благодаря связям трудоустроил их в разные страны. Самый яркий пример — Виктор Скрипник, который следующие восемь лет защищал цвета бременского «Вердера» и до сих пор работает в структуре клуба.

Штанге уехал, Бербари уехал, от первого африканца и след простыл. Сезон 96/97 прошёл почти без легионеров. Только зимой 97-го состав «Ворсклы» пополнил болгарский защитник Велин Кефалов. Конечно, оставались всё те же грузины, азербайджанцы и остальные, но мы ведь договорились считать их своими. Каких-то чётких выводов по первой волне иностранцев не ждите. Насколько я понял, всё происходило настолько спонтанно и непредсказуемо, насколько это было возможно в 90-х.

Болгарское трио и гвинейский Семён

Чуть веселее стало в футбольном году 97/98. «Ворскла» в первом же «элитном» сезоне выстрелила и взяла бронзу. Этот успех дал полтавчанам возможность впервые в истории клуба сыграть в Кубке УЕФА.

«Под еврокубки» был взят ещё один болгарин — защитник Ибрям Юсуф Даил. Он сыграл во всех четырёх евроматчах: сначала «Ворскла» дважды обыграла латвийскую «Даугаву», а в следующем раунде два раза уступила бельгийскому «Андерлехту» и выбыла из борьбы за трофей.

Руководство полтавчан почувствовало запах «больших» игр и продолжило усиливать состав. И снова болгарин — зимой 1998-го в Полтаву переехал Йордан Петков из «Этара». Тоже игрок обороны.

Это уже было интересное усиление. Во-первых, болгар у нас до этого не было. Во-вторых, никто из них в «Ворскле» не затерялся: Кефалов провёл 17 игр за чуть более чем полгода, у Даила — 15 матчей за сезон, Петков сыграл 45 раз, трижды забил за неполных два года и посреди сезона 99/00 неожиданно уехал домой. У Йордана родился ребёнок, и он решил перебраться поближе к семье, а клуб пошёл на уступки для легионера.

После «Ворсклы» Петков ещё попылил в чемпионате Турции («Самсунспор»), в софийских «Локомотиве» и «Славии» и даже четыре раза сыграл за сборную страны. Кефалов в Полтаву приезжал уже в солидном возрасте (почти 30 лет), поэтому в постукраинском периоде может похвастаться лишь достижениями на тренерском поприще. Он тренировал родной «Этар» и помогал известному болгарскому специалисту Ангелу Червенкову в болгарском «Литексе». А вот след Абряма Даила совсем затерялся, только сайт какого-то болгарского аматорского турнира по футзалу напоминает о его существовании.

Ещё интереснее было в 97-м во Львове. «Карпаты» взяли гвинейского форварда Мохамеда Соуму. Взяли не просто «какого-то африканца», а футболиста, зарекомендовавшего себя в чемпионате Польши. До Львова Соума пару лет выступал в элитном дивизионе соседней страны за «Стомил», а до того ещё и в Марокко поиграл.

В «Карпатах» Соума повёл два года и даже стал бронзовым призёром чемпионата Украины. Темнокожие футболисты были большой дикостью для восприятия украинского болельщика (Соума стал лишь вторым из тех, кто более-менее закрепился в нашем футболе), но здесь речь не о расизме, а о банальном любопытстве. Помню, даже когда восемь лет назад Папа Гуйе делал первые шаги в «Металлисте», болельщики ещё не научились воспринимать африканцев как должное. Фанаты «Карпат» и партнёры по команде Мохамеда Соуму называли Семёном.

Если в первом сезоне гвинеец провёл 17 игр чемпионата, то во втором — лишь три. Это понятно: играя на позиции нападающего, ему удалось забить лишь раз. Зато Мохамед, по сути, стал первым африканцем, кому удалось заиграть в Украине, ведь 20 матчей — это уже не два, как у его предшественника из Заира. После «Карпат» выступал за любительские команды Германии.

Лидерам надо — остальные повторяют

После странного опыта с футболистом из Кувейта нет ни слова о киевском «Динамо». Мощнейший в стране админресурс, лучшая финансовая база, самый узнаваемый в мире украинский бренд в конце концов. Трансферная политика киевлян тогда была рассчитана на воспитанников советского футбола — лучших украинских игроков и тех выходцев из стран СНГ, которых удалось увести из-под носа российских клубов. Белорусы Хацкевич, Белькевич и братья Маковские, грузин Каладзе, россияне Герасименко и Мамедов — вот и все легионеры «Динамо» в конце 90-х. В начале 90-х были другие, но тогда и «текучка» кадров была ещё та. 

Долгое время «Динамо» легионеры просто не были нужны. Киевляне могли позволить себе практически любого украинского футболиста. Сборная Украины — это и было «Динамо», по сути. Да и киевская планка с возвращением в клуб Лобановского поднялась так высоко, что ходили слухи только о самых известных футболистах мира, например, лучшем бомбардире Чемпионата Мира-1998 — хорвате Даворе Шукере. В общем, в Киеве лишь наблюдали за забавным опытом «Днепра», «Ворсклы» и «Карпат».

Видимо, этот опыт сочли отрицательным не только в Киеве — сезон 98/99 прошёл без новых «явлений» из-за рубежа. Отмечу разве что приобретения донецкого «Шахтёра» в виде центрального оборонца Дайнюса Глевецкаса из Литвы и россиянина (который станет украинцем) Алексея Бахарева. Позже эти футболисты поучаствуют в дебютной для дончан Лиге Чемпионов. Мы постепенно приближаемся к первым легионерам с именем, которые откроют новую эпоху для иностранцев в украинском футболе.

Но «взрыв» будет потом, а пока что я отмечаю кое-что новое в сезоне 99/00. География легионеров расширилась ещё на две страны: Сербию и Румынию. Именно с этого момента эстафету первенства в приглашении разного рода интересных персонажей захватывает запорожский «Металлург». Начали запорожцы летом 99-го с приобретения серба Ацо Василевича из ОФК «Белград». Серб провёл в Запорожье пять лет, но играл крайне мало. Вообще слово «играл» применимо разве что к первому его украинскому сезону, когда Ацо провёл 10 игр. Потом было две игры, потом одна… Но эта трасферная неудача руководство «Металлурга» в будущем не остановила. Что касается Василевича, то после «МеталЗапа» он уехал доигрывать в Финляндию.

Президент «Шахтёра» Ринат Ахметов приблизительно тогда заболел футболом и стал говорить о свержении «Динамо» с чемпионского трона. Конечно, пока в Киеве ещё оставались Ребров и Каладзе, а динамовцы удачно сражались в Лиге Чемпионов, амбиции «горняков» вызывали смех. Но Ахметов не только говорил, а и делал: с 2000 года в Донецк стали приезжать толковые легионеры.

Первым не постсоветским «горняком» стал румын Марьян Алиуцэ, пришедший в марте 2000-го. Опорник с хорошим виденьем поля в молодости не сумел закрепиться в бухарестском «Стяуа» и начал колесить по просторам Румынии, заехав заодно и в Молдову. Дончане взяли Алиуцэ из тираспольского «Шерифа».

Румынский новичок в весенней части сезона 99/00 сыграл всего шесть раз, зато в следующем футбольном году записал в актив 24 матча и один гол в чемпионате и ещё несколько выходов на поле в Лиге Чемпионов. 

Футбольный год 2000/2001 насытил донецких болельщиков радостными событиями: «Шахтёр» в ЛЧ, команда чудом упускает победу в чемпионате Украины (быстро стали сбываться слова Ахметова, не правда ли?), гранды отечественного футбола делают серьёзные покупки — Донецк уплотняет состав, а Киев пытается заменить незаменимых.

В кадровом плане Украина переходила уже на новый уровень. Именно лето 2000-го я считаю переломным моментом, когда в страну поехали первые качественные легионеры, а футбольные агенты поняли, что на украинских клубах можно хорошо заработать. Заметьте: до этого я каждого иностранца описывал как нечто эдакое для нашего футбола. И это за девять лет существования «независимого» футбола.

Итак, лето 2000-го, поехали. «Шахтёр» под Лигу Чемпионов берёт двоих африканских защитников (нигерийца Айзека Окоронкво и сенегальца Ассана Ндиайе), а также румынского форварда Марьяна Саву. Окоронкво пошёл по пути Алиуцэ, сменив Тирасполь на Донецк, а Ндиайе до «Шахтёра» выступал на родине за клуб «Жанна д’Арк». Саву взяли из румынского «Прогресула». Теперь уже каждый болельщик знал, что в Украине играют темнокожие исполнители: дончане вышли в Лигу Чемпионов, и их матчи вызвали серьёзный ажиотаж в стране. Помню, когда Окоронкво выходил на замену в одной из этих игр, комментатор произнёс фразу: «На поле выходить Айзек Окоронкво — справжній «шахтар».

Окоронкво сыграл наибольшее количество матчей в сезоне среди новичков — 18. У Ндиайе было одиннадцать и всего восемь — у Саву (зимой его сдали в аренду донецкому «Металлургу»). 

Пришло время заграничной закупки и для «Динамо». Лидеры ушли — нужна была замена. Лужный покинул клуб ещё летом 99-го, и целый год динамовцы латали дыру на правом краю обороны имеющимися резервами. В 2000-м с миссией заменить Лужного приехал венгр Ласло Боднар — первый европейский легионер для Киева. Поначалу смотрелся неплохо, отыграв 19 матчей в чемпионате. Первый африканец — Лаки Идахор — пришёл тогда же, но целый сезон нигерийский форвард играл за вторую команду. До Киева выступал на родине. Всё то же самое касается и Харрисона Омоко, который приехал в Киев вместе с Идахором, но он в основе «Динамо» так и не сыграл.

Думаете, команды попроще решили молча следить за усилением лидеров? Как бы не так! Ещё один нигериец — Учечукву Увакве — пополнил состав «Таврии». Пусть в первом сезоне он провёл всего один матч — это уже неважно.

Самым странным явлением (даже более странным, чем имя предыдущего футболиста) было появление его соотечественника Патрика Агбо во второлиговой «Системе-Борэкс» из Бородянки. Это в Киевской области есть такой небольшой городок. Потом Агбо сменит ещё не один клуб.

«Металлург» Запорожье обжёгся на сербском легионере и решил испытать румынский «материал». Ионел Пирву, имевший за плечами опыт игры за «Стяуа», ПАОК и «Фортуну» из Дюссельдорфа, пришёл из румынского «Онешти», а Даниэль Бастон из… испанской «Компостелы», которая играла во втором дивизионе. Как он попал туда — лучше не спрашивайте. С румынами запорожцам повезло больше, оба сразу же стали основными исполнителями. Пирву — полузащитник (21 матч и 2 гола в сезоне), Бастон — форвард (22/4). 

Тернопольская «Нива» вышла на болгарский рынок и взяла Станимира Сталева и Васила Колева. Эти парни в Украине не прижились. 

Наконец, алчевская «Сталь» усилила оборону и расширила географию легиона иностранцев: скромный провинциальный клуб пригласил боснийца Сергея Тицу, который выступил с тем же «успехом», что и вышеназванные болгары.

Это было только начало. Украинские клубы действовали по принципу «то густо, то пусто», то не покупая почти никого в 90-е, то скупая по полмира каждый в начале нулевых. Пока «Динамо» и «Шахтёр» молчали, другие клубы брали легионеров часто просто в качестве эксперимента. Как только лидеры стали смотреть в сторону Европы и Африки — засуетились и остальные.

Если описывать судьбу каждого футболиста, прибывшего в Украину на втором этапе истории иностранного «футбольного легиона», я смогу претендовать на самую длинную публикацию в мире. Потому следующая статья об иностранцах будет совершенно иной по форме. Не говоря уже о содержании. Намекну, здесь ещё ни одного бразильца, кроме Фирмино, не было. А там будет — и много.