Ключ к Харькову

Ещё несколько месяцев назад освобождение Харькова в августе 1943 года представлялось мне как победоносный поход войск Красной Армии на запад. Я и подумать не мог, что вот-вот начну работать над книгой, которую назову «Коротыч — ключ к Харькову» и, среди прочих открытий, выясню — среднесуточные потери соединений Красной Армии в личном составе и боевой технике во время этого освобождения были сравнимы лишь с Берлинской операцией 1945 года. 

Основой для изысканий — сначала в рамках статьи и сценария фильма, а потом и книги — стали документальные источники Центрального архива Министерства обороны РФ.

Думаю, многие недоуменно пожмут плечами: с какой стати посёлок Коротыч стал ключевым пунктом в освобождении Харькова?

Дело в том, что освобождение Харькова как основная задача войсками Степного фронта — именно это оперативно-стратегическое объединение Красной Армии действовало в 1943 году на Востоке Украины — не рассматривалось. Ставка Верховного Главнокомандующего требовала от войск Степного фронта уничтожить всю харьковскую группировку гитлеровцев. Для выполнения этой задачи необходимо было окружить группировку неприятеля силами двух армий — 5-й гвардейской танковой и 53-й — и ударить сначала на Коротыч, а после — на Покотиловку, Бабаи, Буды. 

Однако в районе Коротыча армии столкнулись с необычайно упорным сопротивлением немецких танково-гренадёрских дивизий. Бои за посёлок продолжались почти 10 дней, всё это время войска и соединения Степного фронта не могли продвинуться и решить поставленную задачу. То, что немцам пришлось стянуть к Коротычу основные силы, предотвратило уличные бои в Харькове и, как следствие, гибель ещё большего количества солдат и офицеров Красной Армии. 

Продолжая сопротивляться советским войскам, 23 августа немцы оставили большую часть Харькова и закрепились на правом берегу реки Уды, в районе железнодорожной станции Основа и далее вплоть до аэропорта. Таким образом, линию фронта к 23 августа представляла собой примерно треть Харькова, а остальная часть города обстреливалась противником.

Только 29 августа гитлеровцы отошли на заранее подготовленные рубежи по реке Мжа. В этот день были освобождены Коротыч и полностью Харьков.

О стратегической важности для командования Красной Армии скромного населённого пункта — посёлка Коротыч — говорит ещё одна любопытная деталь: две стрелковые дивизии из состава 53-й армии — 28-й гвардейской и 84-й — 23 августа 1943 года получили почётное звание «Харьковские», при том что в боях непосредственно в Харькове они не участвовали. Эти дивизии освобождали именно посёлок Коротыч.    

Посёлок городского типа Коротыч возник приблизительно в конце 1670-х годов. Первое упоминание Коротыча в документальных источниках связано с именем полковника харьковского казачьего полка Григория Ерофеевича Донец-Захаржевского, в 1687 году он позволил жителю Коротыча Михаилу Матвиенко построить мельницу.

Коротыч расположен на высотах в нескольких километрах от Харькова, на железной и шоссейной дорогах Харьков — Киев.

Вне всякого сомнения, его стратегическое положение представляет собой важнейшую ключевую точку, которая может послужить как защите, так и захвату Харькова. 

В апреле 1918 года немецкие войска использовали эти высоты для артиллерийского обстрела Харькова, здесь погибли красногвардейцы, защищавшие эти выгодные для артиллерии позиции, о чём свидетельствует мемориал в посёлке Коротыч.

В начале войны, в октябре 1941 года, когда немецкие войска захватили эту часть Украины, из-за хаотичной перегруппировки частей Красной Армии к западу от Харькова Коротыч не стал серьёзным препятствием для вермахта. 76-я горнострелковая дивизия Красной Армии, а точнее её 589-й стрелковый полк, подверглась фланговому удару противника и отошла в сторону посёлка Буды. 

В период оккупации гитлеровской армией в Коротыче находились сельская управа, комендатура, начальник полиции, медицинский участок, молочная ферма.

Общее количество граждан посёлка Коротыч, добровольно выехавших в Германию, составляет 71 человек. Насильно были угнаны 68 мужчин, 93 женщины, шестеро детей (моложе 16 лет).

За время боевых действий в посёлке было уничтожено 297 домов. Общее количество расстрелянных граждан посёлка составляет 71 человек.

Во время первого неудачного освобождения Коротыча в феврале-марте 1943 года посёлок обороняла 303-я стрелковая дивизия и 86-я танковая бригада.

8 марта они остановили продвижение дивизии СС «Лейбштандарт» и сдерживали противника до вечера 9 марта, не выдержав наступления полка «Дер Фюрер».

Из района севернее Коротыча 10 марта 1943 года начала наступление на Харьков моторизованная дивизия «Великая Германия». 

В эти мартовские дни здесь геройски погиб наводчик 6-й батареи 844-го артиллерийского полка 303-й стрелковой дивизии рядовой Михаил Севастьянович Карнаков.

В своём последнем бою он подбил несколько танков и, будучи раненым, подорвал себя гранатой вместе с эсесовцами.

Рядовой Карнаков похоронен рядом с Коротычем — в посёлке Коммунар, а 7 августа 1943 года ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

В августе 1943 года Коротычу пришлось стать ареной жестоких боёв, по накалу сравнимых с самыми известными сражениями Второй мировой войны, вот только о подвигах солдат и офицеров в этом сражении говорится мало, ведь Курская битва заканчивается в официальных источниках 23 августа освобождением Харькова. Следующая дата — это 20 сентября, освобождение Харьковской области.

Всё, что в промежутке, обычно даётся короткой исторической справкой о наступлении наших войск и отступлении гитлеровцев. Подробности происходившего в этот месяц на самом деле до сих пор известны лишь незначительному кругу военных историков.

Один месяц войны

Начало боёв за посёлок Коротыч тесно связано с завершением Курской битвы, когда 3 августа 1943 года началась Белгородско-Харьковская операция, при планировании получившая название «Полководец Румянцев».

Войскам Воронежского (генерал армии Николай Фёдорович Ватутин) и Степного (генерал-полковник Иван Степанович Конев) фронтов предстояло не только освободить города Белгород и Харьков, но и уничтожить соединения немецкой группы армий «Юг» фельдмаршала Эриха фон Манштейна, в частности, 4-ю танковую армию генерал-полковника Германа Гота и оперативную группу «Кемпф» генерала Вернера Кемпфа, оборонявшихся, соответственно, на ахтырском и белгородско-харьковском направлениях.

С 12 августа войска Степного фронта начали наступление на Харьков. Предполагалось, что 53-я армия (командующий — генерал-лейтенант Иван Мефодьевич Манагаров) совместно с 5-й гвардейской танковой армией (под командованием генерал-лейтенанта Павла Алексеевича Ротмистрова) развернутся для удара с запада и юго-запада от Харькова. При этом 5-я гвардейская танковая армия будет вести наступательную операцию на Мерефу.

53-я армия в тяжёлых боях 13 августа освободила Дергачи, Караван, Лозовеньки, а 14 августа вела тяжёлые бои на рубеже Полевая — Семеновка — Лужок.

15 августа 53-й армии удалось образовать брешь в немецкой обороне и начать обходной манёвр с северо-запада от Харькова. В ходе тяжёлых боёв к 18 августа 53-я армия зачищала огромный лесной массив северо-западнее Харькова, а также начала вести бои по освобождению сёл Куряжанка, Пересечная, Гавриловка.

Освобождение этих селений 20 августа позволяло начать штурм Харькова из лесных массивов, а совместно с 5-й гвардейской танковой армией перерезать шоссейные и железнодорожные линии Харьков — Полтава, а также пытаться окружить немецкую группировку, наступая на Коротыч и далее на Покотиловку, Бабаи, Буды и Мерефу.

В полосе наступления на Коротыч со стороны Красной Армии располагались 28-я гвардейская стрелковая дивизия (под командованием генерал-майора Георгия Ивановича Чурмаева) и 84-я стрелковая дивизия (под командованием генерал-майора Павла Ивановича Буняшина) входившие в состав 53-й армии.

5-я гвардейская танковая армия, поступившая в распоряжение Степного фронта, состояла из передового отряда армии (под общим командованием подполковника Василия Андреевича Докудовского), 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса (под командованием генерал-майора Бориса Михайловича Скворцова), 18-го танкового корпуса (под командованием полковника Александра Васильевича Егорова).

Немецкое командование противопоставило на участке 53-й армии и 5-й гвардейской танковой армии танково-гренадёрские дивизии СС «Дас Райх» (командир — обергруппенфюрер СС Вальтер Крюгер) и «Викинг» (оберфюрер СС Эдуард Дайзенхофер), а также 105-ю дивизию вермахта. 

Усилены эти части были миномётной батареей у хутора Коммуна, тяжёлой артбатареей в саду восточнее Песочина, миномётной батареей на станции Куряж и в овраге северо-восточнее церкви в Песочине.

Из района Липовой рощи противник вёл огонь шестиствольными миномётами, а также дальнобойной артиллерией. На всех господствующих высотах были оборудованы мощные противотанковые позиции. Подвижные танковые группы противника обеспечивали высокую плотность на оборонительных позициях в зависимости от обстановки и необходимости.

Ранним утром 20 августа разведка 28-й гвардейской стрелковой дивизии доложила о том, что перед фронтом 53-й армии на участке Пересечное — Гавриловка противник оставил лишь незначительные силы для прикрытия отхода за реку Уды.  Выбить его из этих населённых пунктов уже не представляло большого труда, значительно сложнее было вести наступление далее в сторону Харькова на Куряжанку и Синолицевку *.

* В настоящее время посёлок городского типа Солоницевка, в его состав вошло также село Гавриловка.

На высоте 194.2 был организован командный пункт 53-й армии генерал-лейтенанта Манагарова, сегодня это место известно как мемориальный музей «Высота маршала Конева».

Нас уверяют, что командующий Степным фронтом генерал-полковник Конев смотрел с этой высоты на Харьков и руководил его штурмом. Однако любой человек, побывавший в этом месте, не увидит Харькова, даже многоэтажных зданий его окраин, не говоря уже о центральной части.

А если смотреть на высоту Конева со стороны посёлка Коротыч, то понимаешь, что это невозможно, даже если бы отсутствовали лесные массивы вокруг высоты 194.2. 

Куда же смотрел генерал-полковник Конев? 

На самом же деле с этой высоты открывается хорошая панорама на Рай-Еленовку — Коротыч — Коммунар — Люботин, где на противоположных высотах сосредоточились войска противника. 

В эти дни Конева интересовали действия 5-й гвардейской танковой армии и 53-й армии, которые должны были захватить Коротыч и окружить харьковскую группировку противника. 

Командующий Степным фронтом Конев отдал 5-й гвардейской танковой армии приказ начать утром 21 августа решительное и энергичное наступление в общем направлении на Коротыч — Бабаи и окружить с юга Харьковскую группировку противника. После чего частью сил овладеть переправами на реке Мерефа в районе Буды — Мерефа.

Приказ этот ясно и четко даёт понять, что основной задачей Степного фронта было уничтожение Харьковской группировки вермахта и никто даже не думал о том, что нужно сохранить Харьков, уничтожив немецкие войска в поле, как позднее указывал в своих мемуарах маршал Конев и сегодня утверждают современные знатоки военной истории. 

Первыми через реку Уды начали переправляться танки 53-го отдельного гвардейского танкового полка. Два танка Т-34 подорвались на минах, 15 «тридцатьчетвёрок» завязли в болоте. В итоге к началу атаки, намеченной на 17.00, в полку осталось 19 танков Т-34 и один танк Т-70. 

Командующий 5-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенант Ротмистров был взбешен и немедленно отстранил командира 53-го полка от командования.

Сегодня река Уды в районе сёл Пересечная и Солоницевка не представляет собой значительной водной преграды, но в 1943 году она была значительно шире, а кроме того, луга её обоих берегов были заболоченными, немцы с господствующих высот простреливали практически всю речную долину.

Командованием Степного фронта было принято решение организовать переправу танков 5-й гвардейской танковой армии на южной окраине села Пересечное, где небольшой лесной массив позволял машинам скрытно накопиться.

Мосты были заблаговременно уничтожены немцами, берега — заминированы, а переправы, о которых должны были позаботиться инженерные части 53-й армии, не были подготовлены. Более того, стрелковые части не подготовили даже плацдарм для организации переправы. Под сильным артобстрелом танкистам самим приходилось искать места переправ, с ходу вступая в бой.

В 17.00 переправившиеся через Уды танкисты 170-й танковой бригады 18-го танкового корпуса пошли в атаку на станцию Курортная.

В 17.20 к атаке присоединилась 110-я танковая бригада 18-го танкового корпуса, но в составе всего лишь трёх танков Т-34. 

Остальные машины бригады в этот день переправиться через реку не смогли — сапёры к этому времени ещё не успели разминировать берега, «перепаханный» в поисках проходов заболоченный луг превратился в непроходимую кашу, плюс застрявшие тут и там танки. По этой же причине не смогла вовремя переправиться и 181-я танковая блигада, сосредоточенная в роще юго-восточнее от Пересечной.

Переправляющиеся через Уды 201-й и 171-й стрелковые полки 84-й стрелковой дивизии попали в буквальном смысле под шквальный огонь немцев. Поначалу эти подразделения ожидали переправы танкистов, а после того как стало ясно, что переправа для танков невозможна и сил 5-й гвардейской танковой армии для энергичного наступления на правом берегу реки не хватает, Ротмистров потребовал поддержки пехоты, причём не непосредственно у командующего 53-й армии, а у Конева.

В результате пехота пострадала от артиллерийского огня. Значительная часть погибших 201-го стрелкового полка числятся пропавшими без вести. Следом за ними двинулся 171-й стрелковый полк той же дивизии — его ожидала та же участь. Уцелевшие солдаты и офицеры преодолевали открытую местность, простреливаемую немецкой артиллерией. Немногие укрывались за подбитыми танками, откуда ночью переходили к занимающим оборону танкистам.

В ночь с 21 на 22 августа в направлении посёлка Покотиловка был отправлен сводный отряд танков, мотопехоты и противотанковой артиллерии с задачей перерезать шоссе Харьков — Мерефа — Красноград.

По немецким данным, этот отряд (10 танков) не дошёл до шоссе Харьков — Мерефа, а был уничтожен зенитной артиллерией у села Березовое-Лесное. Мотопехота разбежалась по окрестным лесам, её планомерно уничтожали в течение 23 августа.

Несколько позднее начал ночную атаку на Коротыч 18-й танковый корпус, полнейшей неожиданностью для которого стал немецкий рубеж обороны на высоте 123.1 и в районе курганов. Более того, с задачей вернуть утраченные рубежи у реки Уды навстречу 18-му танковому корпусу в 2.00 выдвинулись для атаки два батальона танково-гренадёрского полка «Дойчланд» при поддержке двух рот «Пантер». Произошёл встречный бой, в ходе которого нашим танкистам удалось выполнить только часть поставленной боевой задачи, атаковав противника на станции «Шпаковка».

К 11.00 атака танкистов принесла некоторый успех.

В 12.50 командир 18-го танкового корпуса доложил о захвате высоты 123.1 и закреплении на ней частей корпуса и пехоты 84-й стрелковой дивизии.

Третья попытка пробиться к Коротычу и Коммунару была предпринята в 14.00.

Ощущая нехватку в танках, командующий 5-й гвардейской танковой армией Ротмистров бросил в бой совершенно непредназначенные для атак в открытом бою самоходные артиллерийские установки (САУ) 1447-го самоходно-артиллерийского полка. Половина этих САУ, а именно СУ-76, не имели верхнего бронирования (были прикрыты только брезентом). Высокая плотность миномётного огня немцев легко поражала их первым же попаданием мины.

Немцы организовали на возвышенностях вокруг Коротыча глубоко эшелонированную противотанковую оборону, усиленную также 88-миллиметровыми зенитными орудиями. Создали подвижные танковые группы.

По воспоминаниям командира 11-го немецкого корпуса генерала Эрхарда Рауса, только в первый день наступления 5-й гвардейской танковой армии было подбито более сотни её танков, что почти соответствует реалиям.

Согласно его же докладу, за 22 августа части 11-го немецкого корпуса уничтожили 64 танка, 39 пулемётов, четыре противотанковых пушки, четыре ПТР, более 300 солдат и офицеров.

Кроме того, взяли в плен 25 солдат и трёх офицеров Красной Армии.

Поставленная дымовая завеса позволила пехоте 28-й гвардейской стрелковой дивизии ползком и перебежками пробиться к садам севернее окраин Коротыча, в 13.50 эту же задачу поставили 5-му гвардейскому Зимовниковскому механизированному корпусу и 18-му танковому корпусу.

К 19.00 танкисты захватили северную часть посёлка Коротыч и получили приказ выдвинуть сводный отряд и овладеть Покотиловкой и Бабаями.

Однако общая ситуация не позволяла выполнить этот приказ.

Переправа через Уды постоянно простреливалась, поэтому перемещение на другой берег отремонтированных танков и подвоз боеприпасов осуществлялись за счёт многочисленных потерь. Кроме того, для перехода под Коротыч от места переправы танкам приходилось почти 2 километра идти, подставляя уязвимые борта.

Немцы же во время контратак активно использовали огнемётные танки: от их действия мгновенно сгорало всё живое на значительных площадях. Сгоревших советских солдат было невозможно опознать, и в сводках о боевых потерях все они числятся пропавшими без вести. 

В результате противник уничтожил большую часть вклинившихся в его оборону подразделений Красной Армии. По докладам 11-го немецкого корпуса, в этот день они уничтожили на фронте Люботин — Коротыч 57 танков. Артиллерия противника почти на всех участках фронта расстреляла к вечеру свой боекомплект и участвовала в дальнейших боях как простая пехота. 

Пехотные подразделения Красной Армии, зашедшие в сады севернее Коротыча, оказались в окружении, одним из таких подразделений был гвардейский учебный батальон 28-й гвардейской стрелковой дивизии. Несколько человек из батальона считались пропавшими без вести.  

В этом году, накануне празднования 70-летия со дня освобождения поселка Коротыч, местные жители во время проведения строительных работ обнаружили останки трёх курсантов этого батальона.

Одновременно немцы активно использовали авиацию. Группами по 15-20 самолётов они бомбили позиции танкистов.

Красную Армию свои тоже прикрывали с воздуха, за Степной фронт отвечала 5-я воздушная армия (командующий генерал-лейтенант Сергей Кондратьевич Горюнов). Однако истребители 5-й армии не имели возможности атаковать самолёты противника, поскольку им было приказано прикрывать эскадрильи бомбардировщиков Пе-2 и штурмовиков Ил-2, которые занимались уничтожением живой силы и техники противника. Истребительные эскорты в рапортах 5-й воздушной армии 22 августа сообщают только о четырёх сбитых немецких самолётах.

Оставим пока подступы к Харькову и посмотрим, что происходило в это время в самом городе.

Харьков. 22-23 августа 1943 года

В 17.00 22 августа немецкие войска решили вывести из центра Харькова части оперативной группы «Кемпф», переименованной к этому времени в 8-ю армию, таким образом сохранив её от уничтожения.

Противник вышел без потерь, за исключением самолично уничтоженной немцами материальной части, которую невозможно было забрать с собой.

При этом немецкие войска сохранили за собой почти треть города. А именно находившийся за рекой Уды Краснобаварский район и железнодорожную станцию Основа. Также оборонительный рубеж был создан до района аэропорта. Тем самым они хоть и своеобразно, но всё-таки выполнили приказ Гитлера не сдавать Харьков.    

Получив донесение разведки, что противник покидает город, Конев отдал приказ начать ночной штурм Харькова в 20.00. Главная задача операции — отрезать для немцев пути отхода из Харькова. 

Но, как выяснилось в процессе, штурмовать было некого: в большей части города не осталось немецких войск. Арьергардные части противника присутствовали на передовых позициях только до 1.00 23 августа, после чего ещё некоторое время прикрывали ответственных за уничтожение важнейших объектов в городе. 

К 7.00 остатки немецких частей окончательно вышли из Харькова.

Командир 5-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенант Павел Алексеевич Ротмистров 23 августа в 9.15 рапортовал, что в центре Харькова находятся войска Красной Армии. 

Пехота 53-й армии также вошла в Харьков с запада, не встречая сопротивления, и ведёт бой за Песочин.

69-я армия (командующий генерал-лейтенант Василий Дмитриевич Крючёнкин) и 7-я гвардейская армия (командующий генерал-полковник Михаил Степанович Шумилов) также вошли в Харьков без потерь с севера.

Попытки отдельных соединений 53-й армии и разведывательных отрядов 69-й армии с ходу наступать на немцев за рекой Уды в районе посёлков Песочин, Минутка и Новая Бавария натолкнулись на жесточайшее сопротивление немцев, вынудившее советские части отступить.

Противник, ожидая, что войска Степного фронта попытаются решительной атакой овладеть всем городом, сохранил часть подразделений, тем самым давая понять: с ходу этот рубеж обороны взять не получится. В число соединений, которые «держали» Красную Армию, вошли разведывательный батальон и рота танков Т-V «Пантера» из танкового полка танково-гренадёрской дивизии «Дас Райх».

Ночью 23 августа по приказу командующего Степным фронтом Конева советские войска выдвинулись окружать противника, чтобы не дать ему уйти из Харькова. Снова предстоял удар на Коротыч и далее Покотиловку, Бабаи, Буды.

Утром того же дня между 6.00 и 7.00 войска 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса и 18-го танкового корпуса овладели частью Коротыча, обойдя его с востока, захватив южные окраины посёлка, откуда планировалось дальнейшее наступление. Тем не менее северные окраины Коротыча оставались в руках противника, наши войска не имели возможности даже перейти полотно железной дороги — все подходы к нему были заминированы и простреливались из тяжёлого стрелкового оружия.

По приказу командования 5-й гвардейской танковой армии 18-й танковый корпус отправил в 2 часа ночи 23 августа передовой отряд в составе семи танков Т-34 и мотопехоты под командованием лейтенанта Иващенко с задачей перерезать шоссе Харьков — Мерефа.

В 3.50 лейтенант Иващенко по рации сообщил о выходе в указанный квадрат, а также о том, что отряд ведёт бой. На момент передачи сообщения два из семи танков отряда были сожжены, в том числе танк Иващенко с радиостанцией. Сам Иващенко был ранен.

Дальнейшая судьба отряда неизвестна. Разведчики 110-й танковой бригады попытались пройти к отряду и установить с ним связь, но, видимо, и они были уничтожены, так как командир корпуса больше не имел никаких сведений от этой группы. Делала попытку прорваться к отряду Иващенко и 170-я танковая бригада, но тоже без успеха: два танка были подбиты, и бригада отошла на исходные позиции в сады у Коротыча.  

С раннего утра 23 августа войска 5-й гвардейской танковой армии получили задачу атаковать противника в посёлке Рай-Еленовка, на хуторе Зайцев и в селе Березовое. Также в приказе говорилось, что необходимо в этот же день занять Бабаи и Покотиловку.

Выполнение этой задачи было достаточно сложным, потому что в результате ночных боёв с 22 на 23 августа части 5-й гвардейской танковой армии перемешались, нарушились управление и организация боя.

Не имея детальной информации от своих частей после ночного боя, командующий 5-й гвардейской танковой армии поручил 1-му отдельному гвардейскому Краснознамённому мотоциклетному полку выслать разведгруппу в Коротыч и дальше в направлении посёлка Буды.

В 8.00 разведка доложила, что танки 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса находятся в Коротыче, а пехота из 84-й стрелковой дивизии утром отошла на северную окраину Коротыча.

В этот день противник с самого утра контратаковал из района Старого Люботина. До самого вечера немецкая авиация бомбила боевые порядки советских войск не только в Коротыче, но и на подходах к Коротычу и в Гавриловке.

В 10.00 немецкая армия пошла в очередную контратаку.

Отряд из 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса, как и планировалось, начал наступление на село Берёзовое, но вскоре связь с ним пропала, а вышедший пешком один из экипажей доложил об уничтожении трёх танков отряда. Судьба остальной части отправленных в наступление танкистов осталась неизвестной.

Ситуация в подразделениях 5-й гвардейской танковой армии была сложной настолько, что восстановить управление частями не удалось даже к 13.00,  и это при том, что во все подразделения были отправлены офицеры штаба армии.

Больше того, с некоторыми подразделениями даже не было радиосвязи: в 18-м танковом корпусе единственная рация для связи со штабом была разбита, почему не отвечал 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус — непонятно. Впрочем, можно допустить, что там вообще не было нужного оборудования, как, например, в 53-м отдельном гвардейском танковом полку, который указывал в своих донесениях, что связь со штабом армии он поддерживает через офицера связи.

Получить хотя бы видимую информацию также было невозможно, причём ни с наблюдательных пунктов корпусов, ни с главного наблюдательного пункта армии — несмотря на ясную погоду, вся долина реки Уды, а также все высоты были в сплошном дыму. Вновь пришла на выручку разведка 1-го отдельного гвардейского Краснознамённого мотоциклетного полка, которая доложила, что на 14.00 Коротыч находится в руках противника.

Не имея представления о том, что происходит в войсках, командующий 5-й гвардейской танковой армией Ротмистров тем не менее отправляет офицеров штаба с приказом: всем соединениям атаковать противника в Коротыче с 19.00 с дальнейшим продвижением на Буды!

Общая атака, в которую пошли более 50 танков 5-й гвардейской танковой армии и пехота общим числом до дивизии (больше 12 тысяч человек), была отбита усиленным полком «Дер Фюрер». В результате ни одно из соединений армии задачу по продвижению не выполнило.

Более того, 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус и 18-й танковый корпус после схватки с трудом сдерживали атакующего противника.

Отдельная задача была поставлена 53-му отдельному гвардейскому танковому полку — атаковать противника в направлении на село Берёзовое и до конца дня выйти на рубеж Высокий — Покотиловка. В составе этого полка было всего 20 танков Т-34 и два Т-70. Понятно, что Ротмистров помнил об отправке к шоссе Покотиловка — Мерефа отряда лейтенанта Иващенко, но неужели он рассчитывал, что этот отряд до сих пор держится?

Полк задачу также не выполнил.

Создавая видимость прорыва, Ротмистров отправляет в сады под Коротыч то, что имеет в наличии: соединения, которые в ночных боях не участвовали и с которыми штаб имеет устойчивую связь, — 1-й отдельный гвардейский Краснознамённый мотоциклетный полк и 689-й истребительный противотанковый артиллерийский полк.

Ротмистров добавляет им к задаче освободить Коротыч ещё одну — развивать наступление на Буды. О чём думал этот полководец — непонятно: в 689-м истребительном противотанковом артиллерийском полку к 19.00 было всего три орудия!

Мысль, посетившая меня по этому поводу, возможно, крамольна, но, исходя из отданных приказов, складывается впечатление, что весь генералитет к этому моменту уже праздновал освобождение Харькова с горячительными напитками.

К 24.00 командованию 5-й гвардейской танковой армии стало ясно, что немцы выбили наши войска из Коротыча. В частях насчитывалось всего 78 танков Т-34 и 25 Т-70. И при этом некоторые из них окопались на северной окраине посёлка и требовали ремонта. Продолжать наступление с такими силами 5-я гвардейская танковая армия возможности не имела.

Более грамотно оценил ситуацию представитель Ставки маршал Советского Союза Жуков.

В 17.10 23 августа он отдал устный приказ командиру 29-го танкового корпуса выдвинуться из района Богодухова в полосу действия 53-й армии. К 22.00 корпус сосредоточился в лесу, в 2,5 км севернее Куряжанки.

В этот же день верховный главнокомандующий Иосиф Сталин в приказе отметил 10 дивизий, который получили наименование «Харьковские»; все дивизии были стрелковыми, две из них — а именно 84-я и 28-я — вели бои по освобождению Коротыча, ни одно из подразделений этих дивизий в Харьков не заходило и в ночном «штурме» не участвовало.

24 августа 1943 года

В ночь на 24 августа понёс значительные потери 68-й отдельный гвардейский мото-сапёрный батальон, которому поставили задачу разминировать железнодорожное полотно у посёлка Коротыч: девять сапёров погибло, число раненых в боевое донесение не попало. Противник заметил выдвижение сапёров из садов и открыл миномётный и ружейно-пулемётный огонь. Задача по разминированию железной дороги осталась невыполненной.

Этой же ночью командование 5-й гвардейской танковой армии отправило несколько разведывательных групп в направлении посёлка Буды.

Одну из этих групп возглавил командир отделения 2-го мотострелкового батальона 10-й гвардейской мотострелковой бригады 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса гвардии старший сержант Андрей Иванович Ощепков.

В районе посёлка Буды разведгруппа натолкнулась на опорный пункт противника, начался ночной бой. Разведчики забросали позиции гитлеровцев гранатами, но выйти из-под огня мешал вражеский дзот. 

Будучи раненым Ощепков подполз к дзоту и закрыл его амбразуру своим телом. Этим он спас жизнь своим боевым товарищам. Старший сержант Ощепков похоронен в Коротыче, а 10 марта 1944 года ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

В 4.30 войска 5-й гвардейской танковой армии предприняли новые попытки овладеть Коротычем, но выяснилось, что за ночь противник подтянул в посёлок батальон пехоты, 20 танков и орудия для противотанковой обороны из танково-гренадёрской дивизии СС «Викинг».

Все попытки освободить Коротыч в этот день успеха не имели. Противник укрепился на южной части насыпи железной дороги Харьков — Полтава, которая не только была труднопроходима для танков, но также «нависала» над всеми подступами к посёлку, что давало противнику возможность легко отбивать атаки советских танкистов. Штурмуя насыпь, 5-я гвардейская танковая армия потеряла 39 танков.

В этот же день из-под Богодухова прибыл 29-й танковый корпус. К 9.00 он сосредоточился около леса севернее села Куряжанка. До вечера офицеры корпуса проводили рекогносцировку переправы через реку Уды.

25 августа 1943 года

В ночь с 24 на 25 августа новую попытку разминировать железнодорожное полотно предприняли сапёрные части 53-й армии. Немцы снова были готовы встретить сапёров. Теперь большие потери при выполнении боевого задания понёс 36-й отдельный гвардейский сапёрный батальон 28-й гвардейской стрелковой дивизии.

В 2.00 приказ атаковать южную окраину Коротыча и далее двигаться на Буды поступил 29-му танковому корпусу 5-й гвардейской танковой армии.

Первая атака — неудачная — была предпринята с западной стороны Коротыча: командование посчитало, что лучше сразу уничтожить мощный опорный центр обороны противника в посёлке Коммунар. Однако скрытно подойти к немецким укреплениям не удалось — рёв танковых двигателей, сопровождавший выдвижение корпуса, в утреннем тумане речной долины был слышим на многие километры.

Разведывательные дозоры танково-гренадёрской дивизии «Дас Райх» доложили о приближении танков, и незамедлительно последовал заградительный огонь — местность осветилась множеством ракет.

Силуэты выныривающих из тумана «тридцатьчетвёрок» сразу же брали на прицел четыре «Тигра» танкового полка «Дас Райх». Атака захлебнулась.

Ранним утром началась вторая атака на Коммунар: огонь по посёлку вели все огневые средства двух армий при поддержке остатков 18-го танкового корпуса и 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпуса.

Снова безуспешно. В этот раз атаку Красной Армии остановили не только артиллерийский огонь и «Тигры», немцы усилились ротой «Пантер», которая расстреливала «тридцатьчетвёрки» с дальней дистанции. 

Третья попытка. Перегруппировавшись, 29-й танковый корпус совместно с уцелевшими танками 18-го танкового корпуса в 12.45 вновь пошли на Коммунар. С этого же времени все огневые средства открыли ураганный огонь по немецким позициям, сосредоточившись в первую очередь на том, чтобы подавить немецкую артиллерию на западной окраине Коротыча, и одновременно прикрывая действия 29-го танкового корпуса, который заходил в посёлок слева.

Опять неудача. Несмотря на то что корпус имел на ходу 93 танка Т-34 и 11 танков Т-70, он не только не взял Коротыч и Буды, но даже не смог занять посёлок Коммунар.

В 16.00 по приказу командующего 5-й гвардейской танковой армии атаковать Коммунар и далее Буды попытались 18-й танковый корпус и 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус. То ли этот приказ был отдан только для того, чтобы отчитаться перед Коневым и Жуковым, то ли Ротмистров в принципе не разбирался в сложившейся обстановке! Немецкие позиции были и за Коммунаром, и за Коротычем, и между Коротычем и Старым Люботином. Поэтому, как только корпуса стали перегруппировываться, их контратаковали немецкие танки из района Старого Люботина. Атака завершилась, едва начавшись.

Не продвинулись в этот день и другие армии.

О каком завершении Белгородско-Харьковской операции может идти речь, если немцы по-прежнему занимают часть Харькова? С 23 августа оборона противника не сдвинулась ни на шаг. Танковые группы свободно маневрируют, создавая необходимую плотность обороны на всех участках немецкого 11-го корпуса. И не просто маневрируют, а постоянно контратакуют выдвигающиеся в атаку советские танковые корпуса. К тому же в воздухе господствует их авиация, бомбя позиции и атакующие войска Красной Армии.

53-я армия всё это время не могла освободить не только пригород Минутка, но и посёлок Песочин. И это при том, что контратаки немцев из Песочина доходили до Куряжанки, а это уже напрямую угрожало наблюдательному пункту командующего 53-й армии.

Где превосходство в 4 раза в артиллерии, если немцы плотным артминогнём срывали атаки советских дивизий?

Каждый день 5-я гвардейская танковая армия получает задачу наступать на Бабаи, Буды, а потом и Мерефу, но она не в состоянии захватить даже хутор Коммуна, посёлки Коротыч и Коммунар. 5-я гвардейская стоит на месте с первого дня своего наступления! Не это ли послужило причиной того, что все «Харьковские» дивизии — только стрелковые, ни одно танковое соединение не получило этого почётного звания.

Командование продолжает отдавать приказы, почти никак не связанные с реальной обстановкой на участке, и отправляет «на убой» тысячи советских солдат.

26-27 августа 1943 года

В ночь с 25 на 26 августа обстановка несколько изменилась: противник, очевидно, понёс значительные потери в опорном пункте на хуторе Коммуна и решил отвести оттуда свои войска под прикрытием тяжёлых танков «Тигр» и «Пантер».

Танкисты 29-го танкового корпуса насчитали до 65 машин, традиционно не идентифицировав «Пантеры»*.

*  5-я гвардейская танковая армия под Харьковом впервые столкнулась с немецкими «Пантерами», поскольку эти танки немцы ранее почти не использовали. Первые «Пантеры» вышли в составе немецких войск во время Курской битвы, которая закончилась как раз накануне Харьковско-Белгородской операции. Бойцы Красной Армии долго принимали незнакомые машины то за самоходные установки, то за другие модели немецких танков.

Арьергард немцев был немедленно выбит из Коммуны 29-м танковым корпусом.

Дальше в течение дня занятая Красной Армией Коммуна обстреливалась артиллерией и миномётами противника из района Старого Люботина и Коротыча, а позицию 29-го танкового корпуса постоянно контратаковали немецкие танки — по 15-20 единиц — при поддержке батальона пехоты.

26 августа в боях корпус потерял 22 танка Т-34 и четыре танка Т-70, убитыми — 122 человека. Во всём корпусе на 21.00 на ходу осталось 23 танка Т-34 и пять танков Т-70.

К 24.00 были подбиты ещё две «тридцатьчетвёрки».

В итоге за три дня потери корпуса составили 42 танка Т-34,и 4 танка Т-70, 84 человека были убиты, 1632 — ранены.

Второй опорный пункт, мешающий продвижению в Коротыч, — посёлок Коммунар — по-прежнему удерживался противником. Разведка 53-й мотострелковой бригады и начальник штаба бригады майор Сафонов в этот день сообщили, что противник удерживает Коммунар четырьмя танками «Тигр», противотанковой артиллерией и автоматчиками.

27 августа войска 5-й гвардейской танковой армии снова пытались атаковать Коротыч, Коммунар и Рай-Еленовку. Все попытки в который раз закончились ничем.

Командующий армией генерал-лейтенант Ротмистров жаловался Коневу на пехоту 53-й армии, которая окопалась на шоссе Люботин — Песочин и уже три дня не делала оттуда ни шагу.

В течение дня Коммунар дважды переходил из рук в руки.

К 19.00 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус, наконец, овладел большей частью Коммунара, но южную его окраину и лес южнее совхоза всё ещё обороняли девять танков противника, два самоходных орудия и до батальона пехоты.

Что касается Коротыча, то в этот день противник не слишком активно вёл оттуда огонь, но и части 5-й гвардейской танковой и 53-й армий его атаковали слабо. Также разведкой было установлено, что в 18.30 противник двинул 17 танков из района Коротыч в юго-западном направлении.

28-29-30 августа 1943 года

28 августа войскам 5-й танковой армии снова поставили задачу атаковать противника из посёлка Коммунар на посёлок Буды.

Для этого им было необходимо захватить плацдарм южнее полотна железной дороги Харьков — Полтава. Ночная атака не принесла результата. С рассветом уже противник предпринял две контратаки силами до девяти танков с пехотой из танково-гренадёрской дивизии СС «Дас Райх». Последняя имела в строю более 30 танков, из них шесть «Тигров», остальные — «Пантеры».

Наши танкисты оборонялись почти до 12.00.

В 13.00 им опять поступил приказ овладеть плацдармом за полотном железной дороги и развивать наступление на Буды.

К 24.00 в 5-й гвардейской танковой армии осталось только 50 танков (большая часть были подбиты и использовались как неподвижные огневые точки), менее 50 % артиллерии и 10 % мотопехоты.

Командующему Степным фронтом Коневу, а возможно, и представителю Ставки маршалу Жукову, а может быть, и члену военного совета фронта Никите Хрущёву надоело ожидать полного освобождения Харькова.

Видя, что 5-я гвардейская танковая армия топчется у Коротыча на месте, Конев решил перевести её на другой участок фронта.

Командующий 5-й гвардейской танковой армией Ротмистров предложил сосредоточить всю артиллерию двух армий на узком участке фронта и с её помощью прорвать оборону противника на всю глубину, а с помощью 25-й танковой бригады развить успех и овладеть Будами.

В действительности же, учитывая общее состояние 5-й гвардейской танковой армии, а также техническое состояние танков, это было бы просто тратой времени.

Пока Красная Армия стояла на месте, немцы уже выполнили свои задачи: задержали продвижение советских войск, создали новый оборонительный плацдарм по реке Мжа и в ночь на 29 августа отдали приказ на отступление, оставив на позициях арьергарды.

В течение ночи с 28 на 29 августа войска Красной Армии после мощной артподготовки атаковали позиции противника на участке Рай-Еленовка — Коротыч — Коммунар — Старый Люботин. 

Сопротивляться было практически некому, вся немецкая артиллерия уже была на рубежах по реке Мжа. Танковые подразделения противника также выходили на этот рубеж. Исключение составляли отдельные танковые группы, по какой-то причине задержавшиеся на марше. Пехотные подразделения, оставленные немцами в качестве арьергардов, были вооружены лёгким стрелковым вооружением и пулемётами.

С 2.00 5-я гвардейская танковая армия вела бои за Коротыч и полотно железной дороги южнее Коммунара. Войскам Красной Армии стало понятно, что противник отступает, так как танкисты с боями, но всё же достаточно легко вышли на юго-западную окраину Коротыча и оттуда пытались вести наступление на посёлок Буды. Там они встретили ожесточённое сопротивление немцев, несмотря на то что это были не основные части, а уже только арьергарды противника.

Ранним утром был окончательно уничтожен и опорный центр противника в лесу южнее посёлка Коммунар, который обороняли части танково-гренадёрской дивизии «Дас Райх» и 198-й пехотной дивизии. У «Дас Райх» осталось 30 танков, из них 10 «Тигров», а в полках дивизии — по 80–100 солдат.

В лесу севернее посёлка Буды оказалась отрезанная от основных частей группа танково-гренадёрской дивизии «Дас Райх». Вскоре у эсесовцев закончились боеприпасы — и 50 солдат были пленены бойцами Красной Армии. Выяснилось, что к этой группе не поступил приказ об отступлении.

В плен попало только незначительное число немцев из этой группы. Офицеры взяли только контрольных пленных, а остальных немецких солдат расстреляли танкисты 29-го танкового корпуса.

Дело в том, что обнаруженную в лесу группу составляли огнемётчики: по негласным правилам, солдаты всех армий Второй мировой войны не брали в плен огнемётчиков и снайперов, то есть тех, кто убивал с особой жестокостью или был особо опасен. Их расстреливали на месте. 

К 12.00 25-я танковая бригада очистила Буды от противника.

Дальше планировалось продолжить наступление на Мерефу. Но неожиданно к мосту через реку Мерефа со стороны посёлка Южный подошла колонна немецких танков из 10–12 машин, которые в скоротечном бою сожгли семь «тридцатьчетвёрок», взорвали мост и быстро отступили на юго-восток.

Берег реки Мерефа был заминирован, на противоположном берегу реки немцы организовали мощные противотанковые позиции.

29 августа задача, поставленная 5-й гвардейской танковой армии и войскам 69-й армии, выйти к Старой Водолаге с захватом переправ на реке Мжа выполнена не была.

Командующий Степным фронтом Конев днём позже в своём приказе сделал выговор войскам 5-й гвардейской танковой армии:

«Противник, прикрываясь слабыми арьергардами, пытается задержать наше наступление на реке Мерефа.

Вы из-за Вашей неорганизованности и нерешительности протоптались в течение суток на месте и задачи не выполнили».

В тот же день, 29 августа, немцы на рассвете атаковали и Харьков, где удерживала позиции 69-я армия.

Немецкая пехота, численностью до батальона, при поддержке танков продвинулась по проспекту Гагарина почти до самого центра города. Лёгкость этой контратаки поразила даже самих немцев.

Правда, долго наступление не продлилось: Красной Армией были стянуты танки и противотанковая артиллерия, которые полностью уничтожили выдвинувшуюся вперёд немецкую группу.

К вечеру стало очевидно, что немецкая «вылазка» в Харьков — отвлекающий манёвр для обеспечения отступления фашистов из города и его пригородов. Советские войска были разочарованы, ведь задача была не только освободить территорию, но и уничтожить противника.

К вечеру 29 августа, не встречая значительного сопротивления, были освобождены Люботин, Гиёвка, Березовое, Южный, Песочин, Новая Бавария, станция Основа, Высокий.

Именно 29 августа следует считать днём полного освобождения Харькова и посёлка Коротыч.

Интересно, что именно упорное сопротивление немецких войск на рубеже Рай-Еленовка — Коротыч — Люботин в течение 10 дней, которое не позволило частям Красной Армии окружить немецкую группировку в Харькове, избавило город от затяжных уличных боёв, а значит и разрушений. 

Если оглянуться назад, в март 1943 года, когда Харьков был освобождён первый раз, и хотя бы бегло оценить, как пострадал город в результате уличных боёв, артиллерийских обстрелов и авианалётов, становится понятно, что ещё одно подобное сражение превратило бы Харьков в руины, навсегда лишив последующие поколения старинного архитектурного наследия.

Немцы отступили на новые рубежи обороны и больше никогда до самого конца войны не владели инициативой в ходе боевых действий, откатываясь всё дальше и дальше на запад.