Киев. Снова. Революция?
В Киеве ветер. Холодный. Замёрзли пальцы. Пришлось прервать своё присутствие на митинге возле Центризбиркома, где сегодня в 10 утра оппозиция собралась высказаться против фальсификации выборов в нескольких округах разных регионов Украины, и погреться в кафе. А заодно попробовать описать то, что происходит не в Харькове.
Возле ЦИК собралось 2-3 тысячи человек. Традиционное место для митингов против власти во время выборов. Возле памятника Лесе Украинке есть небольшой участок, чтобы собраться. Здание ЦИК с 2004 года обнесено забором. Теперь забор обнесён лотками с мясом и колбасой. С какой стати власти позволили в таком месте вести стихийную торговлю, вполне понятно. И с какой стати Майдан Незалежности заставлен военной техникой времён Второй мировой войны, тоже нетрудно догадаться.
Только что Виталий Кличко, Арсений Яценюк и Олег Тягнибок, провозгласив лозунги с трибуны, зашли в ЦИК сквозь кордоны милиции, чтобы потребовать признания победителями мажоритарщиков от оппозиции.
Так почему Киев снова вышел на Майдан? Почему в Харькове и Донецке спокойно?
Фактически речь идёт о шести мажоритарщиках от оппозиции в Киеве, области и ещё нескольких регионах, которых окружные комиссии правдами и неправдами не признают победителями. Казалось бы, пустяк, ведь оппозиционные партии попали в парламент, те, кто оказался в списках, вообще должны были быть счастливы и помалкивать. Однако все прекрасно понимают, что почти 9% самовыдвиженцев, которые придут в новую Раду, — это потенциальные тушки. За их счёт провластное большинство и пополнится, а если ему ещё и подарить шесть голосов, то перспективы оппозиции совсем теряются в тумане.
И она пошла на принцип. А власть, в свою очередь, никогда не велась на ультиматумы, так что и на этот раз ей плевать на запрещённые приёмы. А их было немало.
На прошлой неделе я курсировал между офисами двух окружных комиссий Киева — 214 и 216. В первой «ударовец» Виктор Чумак победил бывшего секретаря Киевсовета Олеся Довгого, зятя Ирины Гориной (славное семейство гречкодателей), во второй — представитель «Батькивщины» Ксения Ляпина выиграла у Александра Супруненко, родного брата зятя киевского мэра Леонида Черновецкого.
Чтобы не отдать победу ни одному из оппозиционеров, окружные комиссии затягивали приём бюллетеней и протоколов участковых комиссий, члены которых сутками сидели у дверей, но их то не принимали, то принимали, но указывали на какие-то неточности в протоколах или на повреждения на коробках или пакетах с бюллетенями и возвращали обратно.
Когда не принимать бюллетени стало невозможно, их принимали, но тянули с подписанием протоколов окружными комиссиями и отправкой их в ЦИК. В это время шли суды по надуманным поводам.
Так, например, я оказался на заседании Окружного админсуда Киева по иску Супруненко. Его адвокаты на полном серьёзе говорили судьям, что они подозревают использование во время голосования исчезающих чернил и одного и того же маркера, которым были заполнены 50 бюллетеней. Я всё ждал, когда же суд попросит доказательства. Не попросил. Не попросил! И вскоре было вынесено решение о пересчёте бюллетеней на нескольких участках.
Всё время после окончания голосования оппозиционные депутаты, опасаясь провокаций и фальсификаций, находятся в окружкомах, приглядывая и за членами комиссии, и за небоскрёбами коробок с документацией. Они вполне обоснованно опасаются, что, стоит им отвернуться или задремать, как случится вброс бюллетеней — или те, в которых значится победа оппозиционера, будут испорчены. Уверяю вас, что это возможно.
Не буду долго рассуждать о продажности и бестолковости судебной системы, лучше отмечу, насколько уродлива система избирательная. По закону о выборах, окружные комиссии формируются по квотам от партий и мажоритарщиков. Зайдя в курилку в 216 округе, я встретил там молодого красавца, члена комиссии, который открыто признавался, что он к фальсификациям против Ляпиной отношения не имеет, поскольку работает на Наталью Королевскую…
Абсурдность закона, позволяющего члену комиссии говорить такое открыто, — очевидна, так как комиссия должна быть независимым органом власти; к тому же она финансируется за счёт бюджета, то есть работает за деньги налогоплательщика. На практике в комиссию может зайти кандидат в депутаты и, держа под ручку своего человека в комиссии, нашептать ему инструкции и даже сунуть деньги. Поэтому прикормленные члены комиссий так рьяно работают не на установление честных результатов выборов, а на босса, гречкодателя. И, если сейчас члены комиссий по закону должны проживать в том округе, где работают, то с 2013 года эта норма прекращает свое действие. Это значит, что партии смогут пачками свозить своих верных натасканных людей из региона в регион.
Находиться сутками в помещении окружных комиссий — тяжело. Обмороки и смерти, о которых мы узнаем из новостей, не являются преувеличением. Я провел лишь одну ночь в окружкоме, и чувствовал себя после этого разбитым. На моих глазах случилась драка. Со всех сторон слышны крики. Хамство — нормальное состояние для этих мест. Здесь душно, хочется пить; прилечь, естественно, негде.
Оказывается, члены комиссий имеют право не подписывать протоколы, даже если все формальности соблюдены и нет никаких препятствий. Один за другим члены 216-й комиссии вставали и говорили, что не будут подписывать протокол (в том числе, и тот красавчик от Королевской). И никак повлиять на него нельзя. Не хочет и всё. У него, видите ли, есть замечания, которые он не оглашает. Ну не бить же его в самом деле. Хотя арестовать и привлечь к уголовной ответственности стоило бы.
Самым скандальным оказался 223-й округ: здесь не видно конца и края этому спектаклю. Ни одна из сторон не сдаётся. Но когда окружкомы и ЦИК вдруг оглашают результаты, прямо противоположные тем, что звучали сначала, накал достигает предела. Причём оппозиция тоже хороша, её методы немногим лучшие, но в том-то и дело, что именно её кандидатов пытаются тупо обмануть, а вместе с ними и тысячи избирателей.
Сегодня в Киеве собрался небольшой митинг против фальсификаций.
Вряд ли он перерастёт во что-то большее. В конце концов, в подавляющем большинстве регионов выборы закончены, и избиратели не понимают, в чём заминка, ведь у них-то все спокойно. Но дело в том, что власть повторяет то же, что сделала в 2004 году, — фальсификация на фоне снижения доверия избирателей.