Ира Цилык, «Послевчера»: новое поколение выбирает новое

На протяжении последних лет мы как-то привыкли, что персонажи сучукрлита – это типичные «лишние люди», находящиеся в перманентном конфликте с собой и окружающим миром и разрешающие этот конфликт в основном с помощью алкоголя, драпа и околофилософских размышлений. В то же время, скажем, на меня личное знакомство с представителями поколения 2000 производит совершенно другое впечатление: они, в отличие от светлой памяти поколения 90-х, не только хорошо представляют, чего хотят от этой жизни, но и старательно работают на достижение своей цели. Иногда, я бы сказала, даже слишком много работают :).

Я имею в виду поколение мальчиков и девочек, рожденных в 1980-85-х годах, которые выросли на «развалинах империи», отведав тяжелого детства в голодные 1990-е (подозреваю, что именно оно закалило в этой молодежи волю к победе), а сегодня активно работают в разных общественных отраслях – взять хотя бы сучукрлит :).

Под этот портрет идеально подходит героиня автобиографической повести «Послевчера» молодой киевской писательницы Иры Цилык.

Заводя стандартный рассказ о девочке, которая считала своих потерянных в кризисе 90-х родителей жалкими («мама плакала, папа пил»), «таскалась по районным генделям с друзьями, курила драм и уже точно знала, чего она хочет от жизни»: «Я буду сильно , я буду иметь все, что захочу, я буду носить гриндерсы за 500 гривен» (с. 13), Цилык затрагивает как минимум два противоречия, которые были камнем преткновения для предыдущих поколений сучукрлита.

Первый – конфликт «отцы и дети». От «Растет черешня у мамы в огороде» и до родителей Виталика жабы из «Анатомического атласа» Артема Чеха проблема непримиримого конфликта между родителями и детьми в украинской литературе в основном констатируется, но остается безальтернативной. Не скажу, что Цилык подробно освещает эту тему, но, по крайней мере, мать ее героини Киры в глубине души поддерживает жизненные планы дочери: «Она будет сильной, у нее будет все, что она захочет, Кира будет счастливее меня …» (с. 13).

Очень тянет объяснить этот феномен с гендерных позиций – ну конечно, Кира же девочка, была бы она мальчиком, да продолжала бы ходить по барам, реакция мамы была бы совершенно другой, и вообще, девочкам проще! Тем не менее, вряд ли можно отрицать симптоматичность варианта разрешения второго «вечного» конфликта: борьба с системой может осуществляться не только путем алкоголизма и нонконформизма.

Именно эту неожиданную мысль доносит нам дальнейший рассказ о Кире Буцим: описанные с юмором вступительные экзамены, учеба, профессия режиссера и – главное – первые годы работы: «Она круглосуточно варилась в продакшене, работала ассистентом режиссера днем и ночью, с ангиной и гриппом, с депрессиями и нервными срывами, и несла на своих плечах большую кучу дел. Правда, не одна Кира насиловала тут свои здоровье и душу – десятки мальчиков и девочек со стальными нервами и огромными амбициями никогда не спали, никогда не ели и никогда не выходили за границы этого бизнеса» (с. 31).

Цилык говорит только об одной сфере бизнеса – той, в которой вращается сама, но это не значит, что в других сферах сегодня не «вкалывают» с не меньшим энтузиазмом молодые и амбициозные мальчики и девочки. Просто девочки первыми начали писать об этом книги – а у мальчиков зато есть личные автомобили :).

В новых экономических условиях поколению 2000 приходится решать новые противоречия: выпав из идеальной общности аутсайдеров и маргиналов, они оказываются в оппозиции к ней. Их конфликт – конфликт с социальной кастой, из которой они вышли, и которая продолжает считать, что их место – в трущобах непрестижных районов. Показательна в этом плане одна из сцен повести, где Кира в начале своего профессионального пути вместе с остальными прохожими видит «еще совсем юных, но уже сознательных девочек», которые выпархивают из теплых машин. «Где-то внутри ей хотелось звякнуть голосом своей соседки «вот проститутки» и скривить презрительно губы», – сознается героиня. Тем не менее трезвый анализ – «может, эта девочка сама себе заработала на машину, тяжело работая каким-то администратором с 18-ти лет и дослужившись до властной продюсерши в свои 25» – приводит к выводу: «Так почему бы ей не иметь спокойного лица и всего, что этому спокойствию предшествует?» (с. 82 83).

Таким образом, в своей книге Ира Цилык не только констатирует «новый выбор» поколения 2000, но и пытается показать его воплощение в жизнь. Для героини «Послевчера» символом новой перспективы становится Париж, куда она едет работать.

Вы найдете в книге много ярких и очень легких зарисовок – Киев, Крым, Париж, Канны, – которые свидетельствуют, что «надуманные импрессионистские боги» были добрыми к Ире Цилык. Свет, звук, цвет, внимание к деталям, позволяют отнести ее повесть к парадигме импрессионистического письма, которое всегда оживляло литературный дискурс с его традиционно доминирующим концептом «как страшно жить»…

Так же легко воспринимаются описанные в книге эмоции и переживания – не в силу своей легковесности, а в силу отсутствия пафосной драматичности: непростые судьбы подруг, смерть мастера – любимого преподавателя, отношения с мужчинами… Ну вы же правда не думали, что в книге молодой украинской писательницы не будет идти речь о любви? 🙂

На самом деле это, вероятно, самые удачные «картинки» всей повести. Мальчик, который говорит «Кира, я как подумаю, насколько мы с тобой счастливы! У нас впереди минимум 50 лет семейной жизни… Если я не умру в 28» (с. 55), – и не появляется на следующий день, чтобы потом появиться, когда уже – не нужно… Мужчина, у которого есть другая, и разрыв с которым равен новому этапу в жизни, рождению «новой» Киры, которая учится переступать через прошлое несмотря на боль. Сцену, случившуюся непосредственно после этого разрыва, можно рассматривать как квинтэссенцию всей книги – книги о новом выборе:

«– Зачем ты просишь? Тебе не стыдно?
– Не стыдно, – девочка спокойно смотрела и почесывала волосы под шапкой.
–А я только что сделала больно одному очень хорошему человеку, – сказала Кира и полезла за кошельком.
– И тебе не стыдно? – спросила девочка и засмеялась.
– Не стыдно, – ответила Кира и заплакала, а потом дала девочке пять гривен» (с. 93).

Ира Цилык. Послевчера. – К.: Факт, 2008.