Что я вижу

Международные организации, дипломаты, политики и общественность осудили применение силы сотрудниками МВД по отношению к протестующим. Именно так — «применение силы» или «насилие» и «сотрудниками МВД» (или, как вариант, — «властями»).

У меня нет полномочий Генпрокуратуры и Омбудсмена, как нет юридического образования и опыта правозащитников. Но я могу и хочу прямо сказать, кто и что сделал.

На этом видео — события на улице Банковой 1 декабря. Уверена, оно вам знакомо, целиком или частями. Полная версия занимает 21 минуту 50 секунд. События — уже после дыма и стычек.

Я выбрала самый «спорный» день, поскольку считаю, что законы и правила не зависят от «ситуации» или личности «жертвы». Нельзя — значит нельзя.

Применение силы

Я не могу отличить, какими именно дубинками пользовалась милиция, — пластиковыми или резиновыми. Список мест, куда запрещено бить, для этих двух видов спецсредств разный.

Правила применения специальных средств при охране общественного порядка запрещают бить резиновой дубинкой по голове, шее, ключицам, животу и половым органам. Для пластиковой список запретов чуть длиннее — всё вышеперечисленное плюс солнечное сплетение, почки и копчик. Это раз.

Те же недлинные и вполне доступно написанные Правила по пунктам разъясняют, когда можно применять спецсредства. Ни один из семи пунктов к тому, что происходило на видео, не подходит. Нет ни угрозы другим гражданам, ни неповиновения сотрудникам: люди, которых бьют, в данный конкретный момент вообще НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮТ. Это два.

Документ обязывает милицию прежде, чем применить спецсредства, предупредить о намерении это сделать (за исключением внезапного нападения или операции по освобождению заложников). Я слышу, как милиционеры кричат людям, но это очевидно не то предупреждение. Это три.

В случае использования спецсредств «сотрудники милиции обязаны в кратчайшие сроки обеспечить предоставление потерпевшим необходимой помощи». В кратчайшие сроки. Это четыре.

Генеральная прокуратура проводит расследование правомерности использования спецсредств сотрудниками правоохранительных органов.

Правда? Большая, набитая прокурорами Генпрокуратура до сих пор читает Правила и сравнивает их с картинками?

Сотрудники МВД

Конкретизировать это словосочетание кажется сложным, потому что видео — это и другие — низкого качества, а на милиционерах шлемы. Но становится гораздо проще, если вспомнить, что милиция — это отчётность, отчётность и ещё раз отчётность.

Продолжим с Правилами. Здесь снова можно считать.

«Решение о применении спецсредств принимает должностное лицо, ответственное за обеспечение общественного порядка или руководитель конкретной операции». Смотрим в приказ — видим фамилию. Это раз.

«Сотрудники милиции, которые действуют индивидуально, принимают такое решение самостоятельно. О применении спецсредств они в письменной форме докладывают непосредственному начальнику с уточнением: когда, где, против кого, при каких обстоятельствах применялись спецсредства и какими были последствия их применения». Если есть объяснительные — есть и подпись, и личные данные. Это два.

«Ответственность за организацию работы по обеспечению законности применения спецсредств при охране общественного порядка ложится на Министра внутренних дел». Тут никуда смотреть не нужно. Захарченко его фамилия. Это три, но будет и четыре.

Потому что всякий отряд «Беркута», занимающий конкретную позицию, посчитан, «разведён» командирами по местам и известен пофамильно тем, кто внутри ведомства.

Тут нечего расследовать и разыскивать, нужно просто посмотреть в бумаги. Но или этих документов не было, или их уже нет, или те, кому они доступны, умышленно делают вид, что не умеют читать.  

Наказание

Генеральная прокуратура проводит расследование превышения служебных полномочий сотрудниками правоохранительных органов.

В этой кому-то, возможно, и подающей надежду фразе на самом деле уже содержится ещё не озвученный результат «расследования».

Превышение служебных полномочий — это максимум, который, возможно, примет прокуратура в отношении отдельных несознательных сотрудников МВД. Такая формулировка оставляет широкое поле для манёвра, поскольку до Уголовного кодекса дело может и не дойти.

Есть, например, Дисциплинарный устав, который предполагает наказания от «устного предупреждения» и «выговора» до увольнения с должности или из органов внутренних дел.

Проблема в том, что статья 365 Уголовного кодекса Украины, которая называется «Превышение власти или служебных полномочий», содержит важное уточнение.

«Превышение власти или служебных полномочий, то есть умышленное совершение служебным лицом действий, которые явно выходят за пределы предоставленных ему прав или полномочий».

Доказать умысел вообще сложно, а в случае с милиционерами, которые находятся «при исполнении», тем более.

Но даже если уголовное дело всё же случится, упомянутое Генпрокуратурой превышение служебных полномочий — не та статья Уголовного кодекса, которую нужно применять в этом случае.

Посмотрите ещё раз видео. Вот, что вижу я.

«Умышленное причинение сильной физической боли или физического или морального страдания путём нанесения побоев, мучений или других насильственных действий с целью принудить потерпевшего или другое лицо совершить действия, противоречащие их воле, в том числе получить от него или другого лица сведения или признания, либо с целью наказать его или иное лицо за действия, совершённые им или другим лицом или в совершении которых он или другое лицо подозревается, а также с целью запугивания или дискриминации его или других лиц».

Так описывает Уголовный кодекс «пытки» — статья 127, часть первая. В части второй — «те же действия, совершённые повторно или по предварительному сговору группой лиц».

Да. И за превышение служебных полномочий можно крепко сесть — там до восьми лет, а в случае тяжёлых последствий — до десятки. Максимальный срок по статье «пытки» тот же — десять лет.

Но я вижу здесь принципиальную разницу. Как между Европейским союзом и Таможенным союзом. Как между переговорами с ЕС и ультиматумами РФ.

Такого понятия, как «превышение служебных полномочий, которое сопровождается насилием, использованием оружия или спецсредств или болезненными или такими действиями, которые оскорбляют достоинство потерпевшего, при отсутствии признаков пыток», не существует.

Надо признать, что пытки — это пытки.