Украина в оранжевой мгле (продолжение)

Новый год! Новый год! –
Суетится народ,
Новый год! Новый год! –
Всем подарки несёт!

И кружит млад и стар
Алкогольный угар,
Ловит кайф стар и млад,
Выходным дружно рад,

И для счастья сполна,
Хилит келих до дна,
Но глядит им со дна –
Лишь «вороффка» Вона,

Лыбит харю в упор
Теневой Витя-вор,
Депутатов-ребят
Зенки хитро свербят,

Промосковский народ
Нагло в морду суёт
Кремлегазовый шлюб
С газом – триста за куб,

А вдовес – дороги
Нафтогаза долги,
Что потомкам, итить,
До могилы платить.

Нам, друзья, Новый год
Только беды несёт,
Только злыдни под кров,
Да разборки воров,

Ложь и склоки «элит» –
Раз не вор – то бандит,
И России «любовь» –
Злобу, хамство и кровь,

Новый долг, новый хлам,
Новый в Раде бедлам,
Новый банкам доход,
Ну а нам  – дулю в рот,

И с какого рожна
Нам такая страна?
И зачем нам, народ,
Вот такой Новый год?

Эй, Десятый, постой,
Не ходи к нам домой,
Раз таки пироги –
На порог – ни ноги!

Недолго русским горевать,
Что Киев родный потеряли,
Вернёт нам взад Россия-мать,
Украйну, что хохлы забрали!

Жди – танки наши проползут
Исконно русскою землёю,
В пыль злых украинцев сотрут
С их мовой подлою и злою,

Прогонят в дольние края
Украинских злых оккупантов,
И расцветёт земля моя,
Вспоённая Кремля талантом,

За то, что крошка «.уй» сказал
На русском языке могучем,
«Повынен» хлопца наказать
Пан педагог – гуцул дремучий.

Исконно русские слова,
Что с детства впитаны, отныне
«Ibattsa», «zhoppa» и «pestda» –
Писать обязан на латыни.

Но есть отдушина одна
На Малороссии, в натуре:
Великоросский Дом «Москва» –
Оазис света и культуры.

Тебе вталдычат правду там
Про Путина и про Отчизну,
Назло бандеровцам-врагам
Привьют побеги сталинизма,

Как щи варить и водку пить,
Нажравшись в стельку до обеда,
Научат Родину любить
И ненавидеть салоедов.

Осколок Путинской Москвы
Надумал Ющер потревожить,
Но зря возрадовались вы,
Вам русский дух – не уничтожить!

Полупетух-полупахан,
Слепой телок России-мамы,
Сидевший вор, по кличке «Хам»,
Что мелко тырит у державы,

И бл.довитая Вона,
Что к памаранчам присосалась,
Наворовавшая сполна –
Как Хаму даже не мечталось.

Им всем – до лампочки страна,
Им бы к кормушке, чтоб навалом,
Толкает локтями Вона,
И Хам пихается седалом.

Как одинаковы они –
Для них мы быдло, биомасса,
Объект пиарный для грызни
Привилегированного класса,

Ужель за этих двух кидал
Я жопу в ноябре морозил,
Когда тащился на Майдан,
Всю ночь по слякоти елозил?

Две сотни позаржавленных ракет? –
От силы долетят они до Омска,
Вы б не смешили, братцы, белый свет,
Проспись, хохол, пойди, дурак, умойся.

Сам поспеши Донбасс и Крым отдать,
Сам сдай ГБ антикремлёвских гадов,
И нечего в истерике пугать
Десятком термоядерных зарядов!

Ну, спалите Москву и Петербург,
Отравите нуклидами нам землю –
С чего б мы озаботились бы вдруг
Бесплодное беречь Нечерноземье?

У нас Сибирь, Камчатка, Магадан,
Где газ и нефть, якутские алмазы,
Бесценный дар нам на столетья дан,
А вы хлопушками пугаете, заразы!

Ну, жахните близ-европейский клок,
Какой-то там Тобольск или Самару? –
Да мы такой отвесим вам урок –
Сотрём с земли раз двадцать – и всё мало!

Обрушим наших тысячи ракет,
Испепелим раз сто продажный Киев,
Исполним Богопутинский завет –
Стомиллионно-миллиардно хиросимный!

– А как это – скончалася от ран?
Как много дядей вышло на Майдан?
Зачем у тёти дырка в животе,
И вверх ногами тётя на шесте?

Экскурсовод им строго говорит:
– То Юлька Тимошенница висит,
Когда страну до ручки довела,
Второй Майдан тем самым созвала.

Но тот, Второй, совсем не мирным был,
И крови – ох как много он пролил,
Что до сих пор смотреть на это страх,
Как корчилась «элита» на шестах,

С распоротыми в злобе животами
С кровавыми, висящими кишками,
За то, что презирали свой народ,
Как безголосый и бесправный сброд,

Всё это в прошлом, Бог им судия,
У нас совсем другая жизнь, своя,
Хотя проблем немало и сейчас –
Как нам помочь России в трудный час?

У них – конфликты, войны и распад,
Ни Запад, ни Восток таким не рад,
И нефть, и газ – всё в прошлом для страны,
А нищие – кому они нужны?

– Ну что, ожил ты, мой народ,
Желанна ли тебе свобода?
Суровый предстоит поход
Обетованного исхода.

Но лишь молчание толпы,
Струной повисло без ответа,
Дрожат трусливые рабы,
И помнит плоть удары плети.

Ещё равниной сорок лет
Их пастырь вёл сквозь зной и годы,
Тянулся долгий пыльный след
Вослед бредущему народу.

– Что, братья, возродились вы,
Свободы кровь в сердцах струится? –
Никто не поднял головы,
Глаза к земле, и серы лица.

И снова сорок лет пророк,
Прочь вёл народ от рабской плети,
Могилы стыли вдоль дорог,
Рождались и старели дети.

Настало время вновь взглянуть
Глаза в глаза библейским взглядом:
– К земле обетованной путь
Кто ищет – встань со мною рядом!

Совсем один, седой, больной,
Стоит, и нет ему ответа,
Напротив – плотною стеной
Сцепились в рой холопов дети.

Ни слова не сказал пророк,
Побрёл вперёд своей дорогой,
А стадо, погалдев часок,
Домой свернуло понемногу.

Засыпал снег на веки вечны
Ворюгу-Хама и Вону,
Пришёл черёд вздохнуть беспечно,
Забыв их мелкую войну,

Под белым пологом в изгнаньи
Суды, парламент и кабмин,
И люди, затаив дыханье,
Остались с Богом на один,

И замурована под настом
На годы дикая Москва,
От термоядерных напастей
Не пухнет больше голова,