Один из главных сегодняшних неформальных атлантистов Украины – бывший секретарь СНБО Украины времен Кучмы Владимир Горбулин открыл миру страшную новость:
"Отныне провокация российской стороны на территории Украины и применение военной силы может произойти в любой момент, а Украина осталась один на один с судьбой".
"Первое. Активная работа соседней России на дипломатическом, экономическом, информационном и социальном уровнях, а также отсутствие внятной информационной политики Киева в Крыму актуализировали проблему самоидентификации значительной части населения на Юге и Юго-Востоке страны. Если мы возьмем за основу результаты социологического опроса Центра Разумкова накануне 18-й годовщины независимости Украины, то получим чуть больше трети сторонников украинской независимости на Юге страны и меньше половины — на Востоке. Это удручающая ситуация для официального Киева, свидетельствующая, что части населения безразлична идея самостоятельного Украинского государства, более того, многим на Востоке и Юге сейчас кажется, что жизнь в составе РФ будет не так плоха. Конечно, так думается сейчас. И к действительности эти размышления касательства не имеют. Однако российская сторона уверенно использует это для шантажа украинской власти расколом государства, а также для прямого влияния на позицию будущего кандидата в президенты Украины. Второе. Большая часть населения страны (в том числе значительная часть военных) лишена милитаристских настроений. Это следствие нескольких взаимосвязанных идей: искоренение образа любого врага, навязывание мысли о благоприятной геополитической обстановке и формирование уверенности, что Украина найдет защиту под зонтом военно-политического блока. Мирные настроения населения — во многом сила Украины, но на фоне целенаправленного создания образа врага в облике украинца в соседней России этот факт делает Украину более уязвимой на психологическом уровне.
Третье. Военная организация Украины в настоящее время пребывает в состоянии деградации. Она имеет, мягко говоря, ограниченные возможности для противостояния внешней агрессии. Но еще хуже то, что военная организация потеряла инерцию развития — сегодня даже 3— 4 года активных инвестиций в нашу армию не смогут уравнять ее по боевому потенциалу с армиями развитых стран региона. Иными словами, в военном отношении Украина еще не скоро сможет сделать ставки на сохранение независимости и неприкосновенности собственными силами.
Четвертое. Государства, выступившие в 1994 году сторонами—гарантами украинской независимости и безопасности, фактически продемонстрировали отказ от своих обязательств. Европейские игроки Североатлантического альянса уже открыто отказались от борьбы за Украину, сделав выбор в пользу сохранения ровных отношений с Россией. О Мюнхенском сговоре-2 сегодня и в Европе, и в Украине не говорит только ленивый.
Более того, дипломатическая риторика России и США выглядит так, словно ими ведутся сепаратные переговоры, и цена проекта под названием «Украина» может оказаться гораздо меньше, нежели возможность полюбовно решить задачу нового передела сфер влияния. Появилось немало признаков того, что карта региона может быть существенно переформатирована и Украина вполне может попасть под каток, укатывающий асфальт поверх прежнего слоя.
Пятое. Те, кто относят себя к политической элите Украины, находятся либо в плену инфантильного непонимания уровня угроз, либо в состоянии воздействия большой дозы российской инъекции. Так или иначе, украинские policy makers демонстрируют несостоятельность, следствием которой стала внешнеполитическая анемия. Не случайно известный британский эксперт Джеймс Шерр недавно напомнил, что «Украина всегда имела слабые места, внутренние деления». Разумеется, часть этих «делений» и «разнообразия позиций» созданы благодаря подрывной работе России на территории Украины. Но приблизительно так украинская государственность была потеряна и 350 лет назад, после Руины. Да и революционные войны 1917—1922 годов были проиграны в первую очередь из-за внутренних дрязг. Ныне ситуацию усугубляет отсутствие общенациональной идеи, которая могла бы стать основополагающим фактором развития нации".
"Фактор российской угрозы стал для Украины доминирующим. Не стоит удивляться, что имперские аппетиты Москвы возрастают по мере ослабления способности Киева управлять государством. Если после неудачного «тузлинского тестирования» хозяева Кремля надолго упрятали свои амбиции, то успешный срыв в 2008 году планов украинского похода в НАТО вкупе с военной победой в Грузии создали предпосылки для дальнейшего наступления на Украину. К настоящему моменту Москва добилась официально подтвержденного отказа Брюсселя «оказывать Украине военную помощь и помощь в обеспечении безопасности», «уверенного» молчания Германии и Франции при вмешательстве в дела Украины. Как отмечалось, на очереди отступничество Соединенных Штатов, о чем свидетельствует изменение позиций даже в экспертном сообществе. Если еще в начале года Стивен Пайфер советовал руководству США активно поддерживать Украину и противодействовать давлению России, то уже к концу лета Збигнев Бжезинский предложил расширить сотрудничество НАТО с ОДКБ — на фоне осторожного отношения к Украине и Грузии.
Изменение внешнеполитического курса в сторону РФ со сформированными вассальными настроениями новых украинских лидеров являются для России гораздо более выгодным результатом, чем физическое расчленение Украинского государства. Сильная пророссийская Украина Москве гораздо интереснее слабых осколков с одержимыми, хоть и малочисленными антироссийскими группами фанатиков. В экспертном сообществе уже прозвучала рациональная мысль о том, что, отняв Крым, Москва навсегда потеряет Киев. В самом деле, прямая военная агрессия, согласно теоретикам военного дела, осуществляется тогда, когда все остальные возможности исчерпаны. А для РФ они далеко не исчерпаны. Кроме того, есть мнения, что полный контроль над транзитной Украиной и ее газотранспортной системой, а заодно укрепление на ее территории мощных информационного и военно-технического плацдармов с максимальным внедрением российского бизнеса в стратегические, высокотехнологические отрасли предпочтительнее физического захвата территорий. Тем более вассальная Украина есть положение переходное, из которого путь в состав Государства Российского не только не заказан, а и существенно упрощен. Итак, сегодня уже созданы предпосылки для военного вмешательства, но они не будут использоваться до тех пор, пока действенными остаются иные рычаги.
Именно в силу этих причин нельзя исключать сугубо политическую подоплеку нагнетания обстановки и сознательного доведения ее до точки кипения — возможности начала военного конфликта в любой момент. Для России эта ситуация реальна, как минимум, по двум причинам. Во-первых, украинская военная организация ослаблена, а во-вторых, население Украины, в отличие от российского, никто не готовит к военным действиям, не воспитывает милитаристские настроения и образ врага в облике россиян. Поэтому опасаться упреждающего военного удара, как и провокации сугубо военного характера со стороны Украины не стоит. А на фоне этого, когда нервное напряжение вырастает до предела, вдруг появляется уникальный политик, который неожиданно находит общий язык с российскими лидерами и в итоге предотвращает войну. Чем не национальный герой? В целом война, или лучше, угроза войны — идеальный механизм манипуляции, великолепно сконструированный рычаг влияния России на Украину.
"Итак, на сегодняшний день вопрос российскими лидерами поставлен таким образом: либо Украина должна во время наступающих президентских выборов получить лидера — кремлевского вассала, который будет управлять страной, как Малороссией, российской окраиной, либо будут найдены поводы для применения против Украины жестких мер воздействия. Но и тут речь идет не о масштабной агрессии, а о дестабилизации обстановки подконтрольными пророссийскими структурами украинского происхождения. Военное вмешательство первого уровня наверняка будет носить локальный характер, с предоставлением украинской власти самостоятельного выбора в отношении дальнейшей эскалации конфликта. В этом смысле почти 3 тыс. морских пехотинцев ЧФ РФ могут быть использованы Москвой в качестве наживки. И только если эта наживка сработает, в ход могут пойти воздушно-десантные дивизии (четыре дивизии ВДВ находятся в непосредственной близости от границ Украины и могут быть оперативно переброшены воздушным путем). И лишь в самом крайнем случае — ударное оружие".