Александр Васильев: «Зина, я ничего не поняла»

В прошедшие выходные в Харькове состоялось одно из немногих городских событий, связанных с модой, — Dafi Fashion Days. Одним из главных его гостей стал историк моды, лектор и телеведущий Александр Васильев.

Поговорить с именитым гостем удалось только в спешке и до показа «Мода сквозь века» (образы 30-70-х годов, созданные из современных вещей), который он комментировал. Как показалось, маэстро был не в духе: то ли вымотало девятичасовое ожидание в аэропорту, то ли слишком пресными были вопросы прессы. К чести Александра Александровича, он стойко выдержал «допрос», лишь изредка закатывая глаза. Звание модного эксперта и «расшитый золотом» пиджак, как-никак, обязывают.

Александр, вы уже видели коллекцию, которую будете комментировать, или это будет импровизация?

Нет, конечно. Главное, что это не вновь созданные модели, это только модели из торгового центра, стилизованные под определённый период. Это не работа какого-то дизайнера украинского, это масс-маркет, в котором можно найти отголоски теней прошлого. А эти тени прошлого часто добиваются результата не самой одеждой, а с помощью макияжа, причёски, музыки, потому что почти любого человека можно перегримировать почти под любую эпоху.

Почему дизайнеры обращаются только к силуэтам и образам XX века, но не к более ранним эпохам?

Женщина эмансипировалась после Первой мировой войны. Села за руль автомобиля, стала работать в тех областях, где работали исключительно мужчины, получила с ними одинаковое образование — и сегодняшняя работа не позволяет женщинам носить платья в пол. Это связано с транспортом, это связано с эскалаторами, с лестницами, это связано с практической стороной дела. Это связано также с уходом за ними, со стиркой, чисткой.

Если мы говорим о свадебной моде, которая тоже существует, то там всегда осуществляется мечта женщины: побывать однажды Золушкой на балу. И почти всегда платье корсетное, и почти всегда пышное, и почти всегда в пол. Это мечта: «Я принцесса, вот я такая… А потом уже мою пол».

Что нового в моду уже принёс XXI век? Какое «лицо» в истории моды будет у нулевых и десятых годов?

Очень много принёс. Мусульманская тенденция, победа Востока. В нулевых годах были в моде голые пупки, а после кризиса евро в 2009 году началась новая мода, мода эпохи кризиса, закрытая мода. Раньше у всех пупок был голый. И джинсы были на бёдрах. Сейчас у всех джинсы на талии и свитер это прикрывает. Это и есть влияние мусульманства.

Одна из заявленных задач нынешних дней моды — научить людей хорошо одеваться. Возможно ли это сделать здесь и таким образом (демонстрируя на подиуме коллекции нынешнего сезона из магазинов торгового центра)?

Нет, конечно. Потому что одеваемся мы каждый день, а показ проходит раз в год. И учиться надо ежедневно. Это как мускул. Можно ли научиться петь, сходив в Харьковский оперный театр? А в Театр музыкальной комедии? Никогда! Забудьте об этом. Это может зародить интерес…

Смотрите. Я вам дам сейчас семена риса. Можем мы завтра урожай собирать? Рис надо посадить, воду, в рисовом поле, ждать ростков, потом цветения, потом урожая, потом сбора. Мода — то же самое. Сегодня то, чем занимается «Дафи», — это сеяние в массы. Когда вы сеете любой цветок в саду или огороде, у вас есть гарантия, что все семена взойдут? А все ли ростки будут жизнеспособны? Тоже нет. Вы же прополкой еще будете заниматься. Но кто-то из них вырастет? Вырастет. Кто-то расцветет? Расцветет. Кто-то даст семена? Даст. Кто-то увидит эти показы и скажет: «Это моё, я поняла». А кто-то скажет: «Зина, я ничего не поняла».

Сейчас таким «сеянием в массы» занимаются Интернет, телевидение, глянцевые журналы. И получается у них более массово. Чем показы эффективнее?

Интернет — прекрасное средство коммуникации, но не такое действенное, как личное общение. Ведь вы меня все видели в Интернете, однако пришли брать интервью здесь. В Интернете — это не то же самое. Есть всегда дистанция — и экранчик небольшой. Я поклонник социальных сетей и всегда пользуюсь Интернетом, это моя настольная книга. Но я совершенно не думаю, что это всё, на что мы можем надеяться.

У кого-то нет возможности приехать в Харьков. Ведь Харьков — большой город в Украине, но есть масса маленьких, где таких дней моды не проходит, и есть еще масса деревень и поселков, где люди тоже хотят, но не могут. И поэтому там они посмотрят, как вы сказали, по телевидению, в Интернете.

Сталкивались ли вы с подобными региональными днями моды в других странах? В чём их отличие?

Они не вызывают такого ажиотажа у публики, как здесь. Потому что мода в странах постсоветского пространства сродни уничтоженному аристократизму. Мы до сих пор считаем, часто ошибочно, что если дизайнер — то ты вроде бы граф или сразу князь. Тебя в какую-то особенную касту помещают. Такого подобострастия к миру дизайна на Западе почти что нет. Главный покупатель брендовых предметов категории люкс в Европе (27%) — это Украина и Россия. Мы фанаты этого, потому что это то, чего нас лишали 70 лет советской истории. И сегодня нам кажется: давайте наверстаем, потому что мы не знаем, чем ещё наверстать. Нам кажется, что это навёрстывание должно пройти обязательно через моду. Через сумочку, через каблуки, через причёску, через украшения. Это финансовая возможность приобретения козырей несуществующему благородству.

Фото: Дмитрий Неймырок