ВОСКРЕСНЫЕ ЧТЕНИЯ
ВЫБОР РЕДАКЦИИ
Николай Гумилёв, Дмитрий Быков, Александр Ирванец
Три рассказа воскресенья, 17 ноября 2013 года
Николай Гумилёв
ВВЕРХ ПО НИЛУ«…Мне стало вдруг так грустно, как никогда еще не бывало. Чтобы рассеяться, я подошел к стене и начал разбирать полустертую гиероглифическую надпись. Она была написана на очень старом египетском, много старее луврских папирусов. Только в Британском музее я видел такие же письмена.
Но, должно быть, благословение задумчивой жабы прояснило мой ум, я читал и понимал. Это не был рассказ о старых битвах или рецепт приготовления мумий. Это были слова, полные сладким пьяным огнем, которые ложились на душу и преображали её, давая новые взоры, способные понять всё»…
Дмитрий Быков
ЭКЗОРЦИСТ-2006«…— Господа, — начал он ровным и тихим голосом, — мой метод предполагает групповую терапию. Вы не должны в страхе ожидать приглашения за эту дверь, и потому я сам выхожу к вам. Не стесняйтесь товарищей по несчастью: все вы одержимы духами, но это не демоны низкой наживы и мелкого мошенничества. Вы больны, но это болезнь высокая, говоря словами одного из самых сильных духов в русской литературе. Только коллективное желание преодолеть одержимость способно принести плоды. Кроме того, само сознание типичности вашего случая, возникающее при групповом бесоизгнании, облегчает душу. Сегодня, в святой вечер Рождества, духи особенно восприимчивы. Поздравляю вас. Приступим. Начнем, пожалуй, с… с… с…»…
Александр Ирванец
ЛЬВІВСЬКА БРАМА«…— То є, прошу пана, Українська Ідея. Так-так, ви си не дивуйте… — Пан Юзьо знову схвильовано підпустив у мову галицизмів, вийняв люльку з рота і рвучко вибив її у долоню. – Вона, як відомо, не спрацювала, ну, принаймні, так було оголошено громадянам. І ось її привезли сюди, до мене. Бо вони, бачте, не знали, де зберігаються подібні речі! – сердиті нотки досить виразно прозвучали в його рівній і спокійній мові. – Довідалися, же у Львові є подібне сховище, привезли ту, і скинули мені просто під дверима. Що я мав робити? Взяв її, затягнув сюди, прийняв на баланс, позаписував у всі книги… А вона ту мені лежит, смердит, не піддає си жадній класифікації!..»…
